Понятно, что городской власти куда приятнее иметь дело с крупными иностранными инвесторами, такими как фирма «Тойота» или шанхайская инвестиционная компания, чем с ларечниками. Потому, хотя в отношении малого бизнеса произносятся многочисленные заверения в его поддержке, реальная политика путанна и противоречива.
Возьмем такую набившую оскомину тему, как ларьки. В интервью вашей газете зампред комитета экономического развития Н. Архипов («На рынках — волнуются, в ларьках — паникуют», от 10.08. с. г.) объясняет, почему город занял столь жесткую позицию по отношению к этому сектору торговли. Он говорит, что реально всеми ларьками в городе владеют несколько десятков человек, которые, прикрываясь армией многочисленных бесправных арендаторов ларьков, ничего не платят городу.
\
Как же получилось, что КУГИ все места под ларьки предоставило нескольким людям, нам, наверное, узнать не удастся. Но что мешало городским властям, если они действительно заинтересованы в малом бизнесе, разорвать договоры с этими «ларечными баронами» и предоставить каждому арендатору право напрямую заключить договор с городом? Я не говорю, что павильоны на остановках с их традиционным набором пиво-жвачка-сигареты украшают город, но о чем же власти думали раньше, когда принимали решение оснастить ими остановки?
\
К тому же именно городские власти в лице комитета по градостроительству и архитектуре в 2002 — 2003 гг. определили внешний вид павильонов, и именно администрация города сделала так, что владельцам пришлось покупать их по завышенным ценам у искусственно созданных монополистов в лице производителей этих павильонов — в среднем по 10.000 долларов за штуку. Для малого бизнеса сумма существенная. Для того чтобы только окупить такие затраты, предпринимателю потребуется 3 — 4 года. Но и трех лет не прошло, как городская администрация «прозрела»: торговля на остановках — это плохо, пусть здесь будет только реклама. Как будто той, которой обклеен весь метрополитен, троллейбусы и автобусы, той, что висит на щитах, которые мешают пешеходам на самых людных тротуарах, мало.
\
Если уж наши пуританские власти так раздражает пивной дух на остановках, почему бы не перепрофилировать эти павильоны — по примеру европейских городов — на торговлю печатными изданиями, разрешив попутно продавать минералку? Правда, в этом случае предприниматели потеряют в выручке, но можно уменьшить соответствующим образом аренду и налоговые отчисления, с тем чтобы эта деятельность была рентабельной.
\
Впрочем, остановочные ларьки — просто пример, как власть, вроде бы заинтересованная в малом бизнесе, пугает этот бизнес своей непредсказуемостью. А вот иллюстрация, как она относится к малому бизнесу в целом.
\
Только 1 августа вступил в силу закон Санкт-Петербурга о внесении изменений и дополнений в закон «О введении на территории Санкт-Петербурга системы налогообложения в виде единого налога на вмененный доход для отдельных видов деятельности». Почему «только»? Дело в том, что с нового года действует федеральный закон, по которому налогообложение малого бизнеса увеличено в 1,5 раза. Осенью прошлого года городское руководство обещало, что смягчит это повышение своим законом. Было бы логично, чтобы он начал действовать тоже с начала года, но сам закон был принят 19 мая 2005 года, а вступил в силу, по решению губернатора, лишь с III квартала текущего года. То есть полгода все платили «вмененку» по полуторной ставке.
\
Этим же законом народные избранники сочли нужным «облегчить жизнь» некоторым категориям торгового малого бизнеса. Прежде всего комиссионной торговле (со значительными оговорками: кроме антиквариата, аудио- и видеотехники, компьютеров и средств связи). Из существующей комиссионной торговли в указанную категорию может попасть лишь торговля книгами. Коэффициент, учитываемый при расчете налогооблагаемой базы, здесь минимальный, всего 0,07. Поддерживая комиссионку, депутаты, возможно, решили стимулировать торговлю в интересах малообеспеченных слоев населения, вопрос лишь в том, насколько этот вид деятельности в настоящее время востребован.
\
Предпринимателям, торгующим молоком и молочной продукцией в мелкорозничной сети (по тексту закона — «объекты стационарной торговой сети, не имеющие торговых залов с оборудованным входом»), также обеспечено послабление — коэффициент 0,5. Ну а всем остальным категориям предпринимателей, торгующих в аналогичных помещениях, даже если они решили бублики продавать вместе с молоком, послаблений нет — коэффициент 1.
\
В тексте закона все, кроме молочной продукции, обозначается как «иной вид деятельности». Торговля алкоголем и сигаретами по налогообложению практически совпадает с торговлей остальными видами продукции. А ведь существует еще большое количество продукции, полезной и нужной для здоровья людей, торговлю которой нужно стимулировать.
\
Законодатели свалили в одну кучу «магазины», «ларьки» и «павильоны», в результате чего павильоны остались как бы без юридического статуса — на магазин «не тянут», но и ларьком не являются. Такое впечатление, что закон писали впопыхах.
\
Отношение власти к малому бизнесу в городе я бы определил так: есть стратегические инвесторы, есть промышленность и строительство, сетевые магазины и гипермаркеты, а мы, малые предприниматели, — «иной вид деятельности».