заканчивается борьбой
Владимир НОВИКОВ
Долгий период социального мира, которым так гордились власти города и области, под угрозой. Во Всеволожске началась «итальянская» забастовка на образцово-показательном предприятии области — заводе «Форд-Всеволожск». в Петербурге с 10 ноября (если за оставшиеся двое суток не удастся договориться с администрацией) намерены бастовать работники портового флота Морского порта.
Всего две, по сути, еще пока потенциальные стачки, но если они развернутся в полную силу, то получат неслабый международный резонанс. «Форд» — понятно почему, события в цехах одного из лидеров мирового автопрома отслеживают биржевики, экономисты и политики обоих полушарий. Петербургский порт, ежедневно принимающий и отправляющий сотни тысяч тонн грузов, без своего портового флота вообще остановится, и сотням транспортных компаний в десятках стран придется срочно перекраивать свои логистические схемы.
\
На этом фоне часовые «перекуры» докеров нескольких стивидорных компаний порта (августовская забастовка) выглядят невинной шалостью по сравнению с возможностью полного паралича главных морских ворот страны.
\
Сейчас говорят, что это именно докеры открыли ящик Пандоры, именно они, добившись путем забастовки прибавки своих и без того жирных зарплат, расшатали обстановку социального мира и партнерства, царившую в городе и области. Докеры у властей давно в «черном» списке — не первый раз успешно бастуют. Но все же не стоит переоценивать их влияние. Когда в Тихвине выбросили за ворота предприятия несколько сотен человек и коллектив попытался провести забастовку, докеры не имели к этому отношения. В январе вышли на митинги пенсионеры и льготники, но докеры были ни при чем. Предзабастовочные акции на «Эре-Хенкель», на «Кока-коле» тоже проводились по решению самих работников этих предприятий. Докеры получили «большую прессу», потому что добились своего. Но были и сотни других трудовых конфликтов — открытых и скрытых, не получивших огласки именно из-за того, что закончились ничем. Так что с социальным миром у нас далеко не так благополучно, как говорится с трибун.
\
На первый взгляд, странно, что серьезное (т. е. не стихийное) забастовочное движение появилось в условиях стабильного экономического роста. Это опровергает положения классической политэкономии, согласно которым трудовые конфликты обостряются в периоды кризисов и затухают при экономическом подъеме. Но за последние годы все убедились, что российский рынок живет по собственным, а не классическим законам. Протестные настроения на многих предприятиях усилились отчасти потому, что сейчас квалифицированный специалист уже не боится, как в девяностые годы, потерять работу — найдет другую, еще и лучше. Другая причина тоже связана с экономическим подъемом. Когда наши предприятия сидели в долгах как в шелках, люди довольствовались малым — тем, что родной завод мог им наскрести. Сейчас все больше фирм, в первую очередь с иностранным участием, продают свою продукцию по мировым ценам — те же «Форды-фокусы», те же услуги по перевалке грузов в порту, но зарплаты российского персонала остаются несравнимыми с теми, что получают за такую же точно работу зарубежные портовики и автомобилестроители. У моряков портовых буксиров и ледоколов в Петербурге ставки от 8 тысяч рублей до 15 тысяч (у капитанов), в портах Европы — около 3 тысяч евро. Рабочие «Форда» в Детройте получают в 6 — 7 раз больше, чем такие же рабочие во Всеволожске.
\
И все же забастовки, даже обоснованные, — подножка экономике региона. Городские и областные чиновники, не жалея сил и бюджетных денег, посещают всевозможные зарубежные выставки, где есть возможность выступить с речами о нашем благоприятном инвестиционном климате, ездят по миру в составе бизнес-делегаций, проводят презентационные «Дни» и «Недели». Да и у себя дома они научились окружать крупных инвесторов вниманием и заботой: дают льготы, подготовленные земельные участки, обеспечивают персональное сопровождение проектов, убеждают, что местные рабочие трудолюбивы и неприхотливы, а профсоюзы давно уже не пользуются никаким влиянием. И вдруг — стачки, в которых пугливый иностранец слышит отзвуки пресловутого «российского бунта».
\
Можно поддерживать или не поддерживать забастовщиков, разделять или осуждать позицию неуступчивых менеджеров — все зависит от точки зрения. Но кто точно не заслуживает сочувствия — это наши чиновники, которые в большинстве случаев палец о палец не ударят, чтобы разрешить трудовой конфликт. Что в городском, что в областном правительствах о возможных забастовках в порту и на «Форде» говорят, что это внутреннее дело самих предприятий, власть вмешиваться не имеет права, закон не позволяет. Привыкли наши слуги народа перед иностранцами выступать, они эту клюкву насчет закона еще могут скушать. А у нас любой нормальный человек понимает, что без участия власти, без применения административного ресурса ни один серьезный вопрос не может быть решен. Может, правда, наши чиновники считают, что забастовки — это несерьезно?
\
Действительно, забастовки бывают и в самых благополучных странах, той же Финляндии. Но в Финляндии правительство, не вмешиваясь напрямую в конфликт наемных работников с хозяевами, строго следит за соблюдением соглашений о социальном партнерстве, заключаемых между профсоюзами, союзами работодателей и властями. У нас же равноправных партнерских отношений между работниками и работодателями нет в принципе. А значит, нет и мотивации к труду, отсюда — неконкурентоспособность отечественной промышленности... И хрупкий социальный мир, который держится не на общности экономических интересов, а только на долготерпении работников.
\
Летняя забастовка докеров была, по мнению властей, досадным эпизодом. Но прошло меньше двух месяцев с момента ее окончания — и на пороге две новые забастовки с неминуемым международным резонансом. События, раз начавшись, имеют свойство ускорять свое течение.