Пока в Петербурге начинается очередной самокатный сезон, в судах Северной столицы растёт число исков от пострадавших. По данным Объединённой пресс-службы судов, суммы исков доходят до 2 миллионов рублей.
Так, в Выборгском районе горожанка требует компенсацию в 2 млн после того, как её сбил несовершеннолетний самокатчик: травмы оказались настолько серьёзными, что теперь женщине приходится ежедневно принимать обезболивающие.
В Красносельском районе пострадавшая добивается миллиона рублей за то, что после столкновения с электровелосипедом несколько месяцев провела в инвалидной коляске и до сих пор передвигается с помощью костылей.
И это только вершина айсберга. По словам депутата ЗакСа Алексея Цивилева, реальное число происшествий с участием самокатов намного выше официальной статистики. Большинство самокатчиков после наезда просто уезжают с места — советы в интернете прямо рекомендуют так делать. Пешеходы оказываются беззащитными, а компенсации приходится выбивать через суд.
Пока число аварий растёт на 50% в год, власти и кикшеринговые компании подписывают новые соглашения, обещая контроль, возрастные ограничения и отключение самокатов в «нелётную» погоду. Однако дальше разговоров дело почти не идёт.
Инфраструктуру для самокатов в Петербурге обещают развивать уже четвёртый год, но в реальности — ни новых велодорожек, ни удобных парковок почти не появилось. По признанию самих операторов, предложения по устройству стоянок ещё только готовятся для рассмотрения в Комитете по транспорту.
Добавьте сюда ещё один неприятный момент: несмотря на миллиарды рублей оборота, кикшеринговые компании налоги платят в Москве, а Петербург с их бизнеса не получает практически ничего. Плат за размещение на тротуарах тоже нет. И если автомобилисты хотя бы платят акцизы через бензин, то пользователи самокатов за пользование городской инфраструктурой не платят ничего — город только вкладывается, отмечает КП.
Каждый сезон кикшеринги обещают «решать социальные проблемы», но на деле всё сводится к красивым лозунгам. Самокаты появляются весной, занимают тротуары летом, исчезают осенью — а в это время пострадавшие в судах требуют компенсаций, а город продолжает терпеть.
