Сегодня не очень даже значимо, кого, что и от кого защищала политическая охранка. Музей этого не анализирует. Музей показывает — КТО и КАК.
Гороховая, 2, — здание бывшего управления Санкт-Петербургского градоначальства и столичной полиции. Более 50 лет здесь работали сотрудники политической полиции России. С 1876 г. — Охранное отделение губернского жандармского управления, с 1917 г. — Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией, саботажем, спекуляцией, а после ее переезда в Москву до окончания строительства Большого дома на Литейном — Петроградская ЧК-ОГПУ-НКВД. Мозговой штаб отечественной жандармерии здесь работал до 1932 года.
Вообще у нас как-то нехорошо звучит слово «жандарм». Может, его слишком часто повторяли в контексте «царские жандармы». Жандармерия (французское gendarmerie —люди оружия) во Франции и других европейских странах — военно-полицейские формирования многоцелевого назначения, выполняющие функции охраны правопорядка как в армии, так и внутри страны. Однако официально правовое положение и структура жандармерии впервые были узаконены лишь в 1791 г. в период Великой французской буржуазной революции.
Хотя, конечно, «царев розыск» существовал у нас со времен Федора Шакловитого. Да и раньше тоже — официальным отцом жандармерии был генерал-фельдмаршал М. И. Кутузов.
Во время Отечественной войны 1812 года перед русским командованием остро встал вопрос об охране порядка в тыловых районах армии. 17 ноября 1812 года для поддержания порядка в Калужской, Смоленской и двух белорусских губерниях Главнокомандующий русской армией приказал генерал-лейтенанту Н. М. Бороздину организовать военную полицию. Полиция должна была, с одной стороны, поддерживать внутренний порядок, а с другой — содействовать отысканию дезертиров.
Специфика военно-полицейской службы требовала особых постоянно действующих формирований, личный состав которых прошел специальную подготовку. Это и стало причиной появления указа императора Александра I «О переименовании Борисоглебского Драгунского полка Жандармским».
Выступление декабристов в 1825 году, произвол чиновников, массовые лихоимства в стране, разложение старых порядков и традиций, рост недовольства среди студентов университетов и старшеклассников гимназий побудили Николая I, вступившего на престол в декабре 1825 года, заняться реорганизацией системы государственной безопасности. По его мнению, необходимо было создать секретную службу, способную не только вскрывать факты нарушения законности в обществе, контролировать антиправительственные течения и революционные общества, но и проникать... в сердца и помыслы людей. В январе 1826 года генерал А. Х. Бенкендорф вручил Николаю I подробный проект создания тайной полиции.
Александр Христофорович и возглавил новую службу. «Полиция эта, — писал он, — должна употребить все возможные старания, чтобы приобрести нравственную силу, которая, во всяком случае, служит лучшей гарантией успеха». Проект был принят, и 3 июля 1826 года Николай I учредил Третье отделение своей собственной канцелярии, а 28 апреля 1827 года было издано «Положение о корпусе жандармов».
При всех ошибках и недостатках Третье отделение и корпус жандармов внесли свой вклад в развитие России. Они выступали за постепенную отмену крепостного права, называя его пороховой бочкой под государством, предлагали улучшение жилищных условий рабочих и создание для них бесплатных больниц. (Заметьте: органы ОГПУ, НКВД, КГБ, ФСБ в лучшие свои годы также несли и положительный заряд... При том, конечно, что и карали жестоко.)
С истории Третьего отделения, а затем и Охранки и начинается экспозиция музея.
Воссоздан кабинет начальника Санкт-Петербургского охранного отделения конца XIX — начала XX вв. В нем работали такие известные деятели политической полиции, как Г. П. Судейкин, П. П. Секеринский, В. М. Пирамидов. Здесь же допрашивали убийц Александра II, а в «предбаннике» кабинета как-то подвергался проверке прибывший в Питер без регистрации Владимир Ульянов...
В экспозиции представлена портретная галерея людей, руководивших политическим сыском России с 1826 по 1917 гг., дела и документы Третьего отделения, филерские дневники и фотографии филеров («гороховых пальто»), донесения секретных агентов, фотографии осведомителей, провокаторов, подлинные листовки, документы периода красного террора, письма политзаключенных и многое другое.
Добрейшая и тонко чувствующая смотрительница музея Наталья Николаевна Малова, рассказывая о каждом экспонате, старается передать не только его историю, но и душу его.
И вот тут понимаешь, почему подобные выставки обычно действуют в закрытом режиме. Деятельность провокаторов, подготовка «сыскарей», организация летучих сыскных бригад, оказавшихся весьма полезными в борьбе с террором, — все это вполне работоспособно сегодня. А некоторые фотографии публике вообще лучше не видеть. (Например, Сталин, Троцкий, Зиновьев, Ягода и другие вожди плечом к плечу несут гроб Дзержинского. Большинство из них будут потом убиты, но разве увидишь на фото, кто жертва, а кто убийца?)
Что касается других экспонатов, то соседство настоящей кожанки чекиста и полосатой робы арестанта, «браунинга» террориста и шашки жандарма, известной как «селедка», ключа от камеры и значка почетного чекиста — впечатляет. Невольно думаешь о том, что рядом с сотнями тысяч священников и царских офицеров тайная власть советской охранки репрессировала 40.000 работников органов. Кто был жертвой политического террора, кто ее творцом?
Современность в экспозиции музея несмело останавливается на выставке «Погоны чекиста на женских плечах». Здесь стиль экспозиции несколько изменяется, становясь лиричным, если можно так сказать.
Конечно, неплохо было бы посмотреть современные методы и технику работы ФСБ, но сами понимаете, это еще не музейные экспонаты.
А что касается музея с его юбилеями — он поучителен и в высшей мере интересен. Чтобы понять историю, надо знать все ее грани. Неудивительно, что в музей, бывает, почти одновременно приходят следователь КГБ и его подследственный — их слишком многое объединяет.
Но чаще здесь бывают иностранцы, для них многое в музее — диковинка.