Код Малатова

Алмату Малатову неинтересно позиционировать себя как гей-автора. Правда, это не значит что геям неинтересно его читать.
Литература, эксплуатирующая гей- или бисексуальную тематику, – очень скользкий лед. Как правило, на этом поле играют либо шедевры (Уайльд, Евгений Харитонов), либо откровенные поделки, полупорнография в ярких обложках. Книга Алмата Малатова – редкий пример адекватного сочетания занимательности с талантом, драйвом и отчетливой авторской физиономией.

Малатову 29 лет. Он вырос в Калининграде, потом жил в Петербурге, некоторое время назад перебрался в Москву. Проза Малатова, что становится характерным в последнее время, выросла из записок в "Живом Журнале". Эти заметки Алмат предваряет комментарием: "Мой персонаж здесь и я сам – далеко не одно и то же: кроме того, что я считаю событийным поводом для рассказа, есть еще 99% моей жизни, заполненные самыми обычными работой, семьей и житейскими проблемами. Просто мне неинтересно об этом писать".

То, о чем Малатову интересно писать, – это разного рода житейский сор, из которого под своеобразным углом авторского взгляда высекается смех, соль или горечь. Несмотря на внешний цинизм, костяк каждой его истории – это эмоция, страсть. Герои его побасенок разнообразны, а подчас экзотичны – богемные мальчики, ищущие развлечений, арабская девушка, которая расстается с девственностью в общаге, чтобы не выходить замуж, отцы семейств, на волне моды наряжающиеся трансвеститами:

"Узнав, что я готов пройти обряд посвящения в гламур, Надя радостно приволокла черное шелковое платье от Унгаро и шпильки сорок первый номер. В тот вечер я понял, что гламурная женщина – это глубоко угнетаемое существо, терпящее немыслимые неудобства и унижения.
Во -первых, шпильки, которые оставляли вмятины на паркете и вызывали ощущение очень опасной и глупой конструкции. Отциклевав паркет в течение получаса под сатанинский хохот собравшихся, мне удалось научиться ходить на них, не заваливаясь на бок.
Во-вторых, шерсть. Если ноги я отказался брить категорически, мотивируя тем, что мне потом еще с этими ногами спать в одной постели, то грудь пришлось сверху поскрести – платье было на бретельках. С ногами разобрались, надев две пары колготок.
Наконец, был готов вполне молодцеватый трансвестит. Вместе с каблуками высота конструкции составила 2 метра и 7 см. Я почесал под колготками яйца, вытащил из куртки зятя ключи от служебной "Газели" и выскользнул в майскую ночь. На лестнице бормотал что-то про жидов и Россию алкоголик из соседней квартиры. Я как можно тише подкрался к гегемону и заорал ему в ухо "Га!" Через 10 секунд под ним растеклась лужа, а я с ключами в одной руке и с сумкой с нормальными шмотками в другой залез в "Газель". То-то же".

Бескомпромиссность Лимонова, витальность и грубый реализм Натальи Медведевой плюс специфический юмор гражданина Вселенной конца ХХ – начала XXI века – это Малатов и его "Двоичный код".

Саша Филиппова

"Двоичный код"
Алмат Малатов
"Запасный выход", 2005