Балеты Эйфмана имеют стойких приверженцев, хулителей и тех, кто на спектакли ходит, но не спешит это афишировать – так скрывают любовь к латиноамериканским мыльным сериалам; это ведь китч и "все одно и то же", но какие страсти! В каждом спектакле есть эйфмановские общие места – толпа, распинающая жертву, гонимый герой, терзаемый преступными страстями, уродливая масса в лохмотьях, изображающая то плебс, то идиотов из сумасшедшего дома, то абстрактные враждебные силы. Любит хореограф и многозначительные исторические аллюзии и минуты звенящей тишины, когда кажется, что аудиотехника подвела, но танцоры продолжают корчиться в экспрессивнейшей пантомиме.
Эйфман сам сочиняет сценарии и обожает, по признанию его танцовщиков, залезать в подсознание своих героев, додумывать за них такое, о чем они и сами не подозревали. Герои одержимы демонами-двойниками (на фото – Чайковский и его alter ego), почти все страдают от жестокой сексуальной неудовлетвренности – редкий спектакль обходится без железной кровати. У Эйфмана-творца богатое, буйное, но слегка расстроенное воображение. Воплощаются сюжеты с плакатной убедительностью. Всегда эффектен свет, броско скомпилирована музыка (преобладает Чайковский), труппа, вымуштрованная бесконечными гастролями и многочасовыми постановочными репетициями, находится в отличной форме. Артисты – они же соавторы хореографа – проживают свои роли "на износ", многие приходят к Эйфману именно за таким "душераздирающим" репертуаром, позволяющим играть и танцевать пограничные состояния.
Нынешний фестиваль составили четыре старых спектакля. В основу "Чайковского" положены одноименный роман Берберовой, невропатические дневники композитора, его переписка с фон Мекк, лубочные западные фильмы о страдальце Чайковском. Получилась фантасмагорическая смесь лебедей в пачках, Пиковой дамы, жены-хищницы, алчущей близости фон Мекк и беспощадного двойника-гомосексуалиста. "Карамазовы" продолжают линию истеричной исповедальности. "Дон Кихот" и "Кто есть кто" – наоборот, спектакли веселые и озорные. Бесятся психи в сумасшедшом доме, куда заключен безумный идальго, непросто улаживаются недоразумения и в "Кто есть кто" – эйфмановской версии "В джазе только девушки". Словом, балеты Эйфмана – это всегда Театр Эйфмана, где все компоненты спектакля несут отпечаток сильной личности хореографа.
Елена Семенова
16–20.08 Мариинский театр