или Музыкальный экстрим в старинном стиле
Юлия БРОЙДО
Неизменный аншлаг сопутствовал каждому из девяти концертов завершившегося в Петербурге международного фестиваля EARLYMUSIC. Переполненные залы стали наилучшим доказательством того, что организаторы фестиваля выбрали верную стратегию для продвижения в массы элитного, в общем-то, искусства.
EARLYMUSIC — это модно, стильно, дорого. Каждый сентябрь об этом кричат многочисленные афиши и билборды по всему городу. Фестиваль обещает, что только здесь его слушателям откроется «истинный вкус наслаждения», а посетившие хотя бы три фестивальных концерта никогда уже не захотят слушать никакой другой музыки, кроме EARLY. Можно подумать, что речь идет вовсе не о музыке, а о новом автомобиле класса de luxe. Столь агрессивной рекламы у нас не знали даже в жестком мире шоу-бизнеса!
\
Впрочем, значение фестиваля действительно трудно переоценить. И пускай больше половины концертов в его нынешней программе — это, по мнению консервативных петербургских меломанов, не что иное, как та же попса, пусть и академическая, но все же попса гораздо более высокого качества, чем та, что ежедневно звучит по телевизору. И если EARLY-попс может с ней конкурировать, значит, не все еще потеряно в нашем обществе в смысле высокой культуры.
\
Культуртрегеры по всему миру сбились с ног в поисках золотой середины между высоким и доступным народу искусством. За рубежом демократичные отростки академической культуры именуют crossover (это когда три великих тенора распевают на стадионах рождественские гимны, а Ванесса Мэй играет на своей электронной скрипочке Storm Вивальди), наши теоретики изобрели неопределенное «третье направление». Большинство ансамблей, приехавших в этом году на EARLYMUSIC, как раз это самое «третье направление» весьма успешно окучивают.
\
Оказывается, для того чтобы превратить классическую музыку в шоу, не так и много надо. Достаточно одеть музыкантов в вампирские плащи и маски (как на концерте замечательных англичан из Red Priest) или устроить из барочного концерта вполне джазовый джем-сейшн (как на выступлении французского ансамбля L,Arpeggiata с саксофонистом-виртуозом Джанлуиджи Тровези в главной партии). А уж у тех, кто специализируется на еще более ранней музыке (то есть на EARLIESTMUSIC), возможностей еще больше: необычные инструменты, пестрые средневековые костюмы, почти что горловое пение и причудливые танцы. Кстати, наиболее простой и необычайно действенный способ завести зал — это древнейшие остинатные формы (то есть те, в которых неуклонно повторяется один и тот же короткий ход в басу), известные еще на заре цивилизации и применяемые в барокко ничуть не менее охотно, чем в рок-музыке.
\
Историческое или аутентичное (хотя это слово теперь в Европе не в моде) исполнительство — занятие достаточно дорогое, требующее как финансовых (на инструменты и костюмы), так и временных (на архивные поиски и изучение первоисточников) затрат. И, как и все мейнстримные (то есть в русле господствующей тенденции) направления в искусстве (а в том, что EARLYMUSIC — это современный музыкальный мейнстрим, сомневаться не приходится), весьма и весьма коммерциализированное. Звезды EARLYMUSIC не уступают всем прочим звездам не только по гонорарам, но даже и по тиражам своих дисков — в западном мире это самый верный показатель успеха.
\
Поэтому, когда в Петербурге семь лет назад появился наш фестиваль, который тогда назывался попросту — Международный фестиваль старинной музыки, его организаторы открыли настоящую золотую жилу. Фестиваль EARLYMUSIC фактически монополизировал старинную музыку в России и теперь активно экспортирует ее в российскую столицу, а также и в регионы. Нынче в Поволжье переживают тот самый EARLYMUSIC-бум, которому в Петербурге мы были свидетелями в самом начале 2000-х. И именно в регионах EARLYMUSIC ждет самое светлое будущее, а в Петербурге наиболее прогрессивная общественность уже готовится встречать новую музыкальную моду. Потому что EARLY-попс мы уже пережили.