К сожалению, работали они самыми обычными, традиционно русскими кувалдами, молотками, зубилами и другим инструментом, позаимствованным у петербургских коллег. И печка была сделана из российского шамота, купленного по случаю накануне, и раздувал ее не мех, которым обычно раздувают свои горны японские кузнецы, а пылесос «Вихрь». И даже на наковальне робко посвечивало клеймо «ЗИМ».
А вот мастера были настоящие – оружейники из японского города Сакаи. Здесь издавна изготовляли изделия из металла, и особенно славились клинки для ножей, кинжалов и знаменитых самурайских мечей, вернее – так называемые катана, мечи дайто либо их собратья нодати.
Кузнецы в Петропавловской крепости оружие, конечно, не ковали. Они делали заготовку для безобидного ножа «хочу» – обязательного атрибута для приготовления большинства блюд японской кухни. Правда, надо сказать, технология изготовления безобидного кухонного тесака и страшной катаны примерно одинакова. Мастер нагревает заготовку докрасна, расплющивает, надрубает и складывает вдвое. Потом, посыпав железо специальным секретным порошком, снова его расплющивает. (Это называется «кузнечная сварка», многослойный материал приобретает при этом особую прочность.) День за днем, неделя за неделей оружейник сгибает и плющит, сгибает и плющит... Клинок хорошей катаны, говорят, состоит из нескольких тысяч слоев.
Ну и, конечно, имеет значение состав металла. Кузнецы из Сакаи сами добывают руду, сами ее плавят, сами делают сталь из чугуна...
Возле Нарышкина бастиона они свою работу до конца доводить не стали: делать даже «хочу» из бросового, ненастоящего металла – оскорбление для мастера.
О том, как получилось, что мастера, приехавшие в Петербург через половину мира, остались вдруг без инструмента, без сырья для работы и без мехов, рассказал один из организаторов проекта, директор дизайн-студии «Эрмитажной академии музыки» Артем Гриднев: «Нас подвела таможня. Мы оформляли документы, как обычно, но в последний момент выяснилось, что правила опять изменились, и весь груз задержали на таможне. Вот так и получилось, что за день до выступления оружейников мы носились по городу, закупали огнеупорный кирпич и уголь для печи, через знакомых и друзей разыскивали клещи и кувалды, искали подходящий металл...».
Несмотря на потрясающую бдительность наших таможенников (всегда бы им так-то!), выступление мастеров-оружейников все-таки состоялось. В Японии на полном серьезе считают творчество кузнецов-оружейников равноценным творчеству музыкантов и поэтов. Именно поэтому руководители фестиваля японских исполнительских искусств «ИНОТИ», проводившегося в Петербурге 5 – 8 октября под патронатом Государственного Эрмитажа, сочли нужным пригласить на фестиваль кузнецов. Между прочим, наравне с великолепными исполнителями Хирому Мотонага (шакухачи – бамбуковая флейта), Кириллом Евтушенко (виолончель), Тикудай Такаши (сямисэн – японская гитара), Сергеем Волнухиным (балалайка), оркестром Государственного Эрмитажа, коллективом «Оркестрина ARMONIA», другими музыкантами и музыкальными коллективами.
...Последним аккордом действа в Петропавловской крепости стала демонстрация работы катаны в умелых руках. Один из мастеров продемонстрировал обычный, в общем-то, набор выпадов и ударов, которые все видели в японских боевиках. Красиво, но достаточно безобидно на вид.
А потом показал, как страшен самурайский меч в действии. «Удар, подобный молнии» – так это, по-моему, называется. Катана исчезает из виду, остается мгновенный блеск, сухой щелчок, и от бамбуковой палки отлетает наискось срезанный кусок. Вам когда-нибудь доводилось резать бамбук даже очень острым ножом? То-то же.
Новый блеск – и новый кусок бамбука. Еще, еще... Невольно вспоминается удар «ласточкин хвост», представляется, как после такого вот взблеска медленно падает верхняя половина врага. Брр-р! Мороз по коже.
А ребятишки весело собирали обрубки бамбука – на сувениры.