Ольга Володарская
Как происходило Ваше литературное становление. Когда было написано первое произведение. Каким оно было? – В детстве я была страшной фантазеркой. Например, очень любила представлять, как однажды попаду в Волшебную страну (я обожала книги Волкова про Изумрудный город), и все решала, кого мне взять с собой: домашнего кота Барсика или дворового пса Фунтика. Вот тогда и появилось мое первое «произведение». Сказка о приключениях девочки Оли и ее четвероногих друзей (решила все же взять обоих). С тех пор я постоянно что-то сочиняла: то сказки, то рассказы, то киносценарии. Всерьез же взяться «за перо» решила только в двадцать пять лет. Тогда родилось мое первое большое произведение «Жена Синей бороды». Это историческая мелодрама, которую я до сих пор нет, нет, да вытаскиваю из стола, чтобы перечитать.
Кто был Вашим первым читателем? – Я никому не давала читать свои книги. Прятала рукописи, ставила пароль на компьютер, лишь бы никто их не увидел. То есть, писала «в стол». Так что до того, как мой первый детективный роман под названием «Стерва на десерт» не издали, читателей у меня не было совсем.
С чем связан такой литературный путь: от мелодрам и любовных романов, сюрреалистических притч до детективов? Как и почему Вы пришли к детективному жанру? – На тот момент, когда я поняла, что хочу стать писателем, детектив были самым популярным литературным жанром. Вот я и решила попробовать...
Это правда, что первый детектив Вы написали, поймав себя на «слабо»? – Чистая правда! Я никогда не питала особого пристрастия к детективам (если только в детстве, когда зачитывалась рассказами о Шерлоке Холмсе), а если бралась за один из них, то убийцу вычисляла почти сразу, и дальше читать было уже не интересно. Поэтому у меня складывалось ошибочное мнение, будто писать их тоже скучно, а для меня процесс создания произведения всегда являлся очень увлекательным занятием. Это все равно, что создать новую вселенную. Ты придумываешь свой мир, населяешь его людьми, а потом вершишь их судьбы... Понимаю, что попахивает манией величия, но у меня вот такое ощущение...
Вы пишете детективы, потому что считаете, что они нужны издателям или Вам самой интересен этот жанр? Если да, то чем? – Сначала только потому, что они нужны издателям. Но где-то на третьем романе я, что называется, вошла во вкус. Может быть потому, что отрицательные герои меня всегда привлекали больше, чем положительные, а в детективах злодеи являются самым яркими персонажами...
Расскажите о Вашей книге «Кара Дон Жуана»? Как появилась идея сюжета? Как долго Вы работали над книгой? Завершена ли эта история или может быть, будет продолжение? – Идея родилась в 2003 году, когда я отдыхала в Адлере. Я сидела тогда у кромки моря, а рядом со мной примостилась маленькая черноволосая девочка. Она была невероятно хорошенькая, но очень сердитая. Девочка брала камешки и пуляла их в море. При этом норовила попасть не в воду, а в кого-нибудь из бултыхающихся в ней детишек. Тогда я и придумала свою Кару. Сергея чуть позже, когда познакомилась на набережной с парнем, который когда-то жил в Абхазии, но покинул ее вместе с семьей во время конфликта. Я уже не помню, как его звали, но выглядел он именно, как герой моего романа «Кара Дон-Жуана». Так внешность свою Сергей позаимствовал у него... Все же остальные герои придуманы по ходу. Работала я над «Карой Дон-Жуана» где-то полгода (если не считать периода «вынашивания» романа – обычно я долго обдумываю сюжет, а потом начинаю его записывать, при этом результат может оказаться совсем не тем, какой планировался). Продолжения не будет. Это законченная история.
Действия книги происходят в Абхазии, Адлере, Хосте, Египте, Амстердаме? Как Вам удается описывать такие разные места? Собственный опыт или наблюдения других людей, может быть другие источники? – И то, и другое, и третье. Я много раз бывала в Адлере (этой мой любимый курортный город), один раз в Абхазии, два в Хосте, так что тут я основывалась на личных впечатлениях. За границу же бывшего Союза я не выезжала ни разу. Поэтому когда мне нужно описать другие страны, я либо опрашиваю друзей, которые там бывали, либо смотрю фотографии в Интернете, либо просматриваю географические справочники. Но в любом случае город, который я описываю, на четверть создан моим воображением...
В Вашей книге главная героиня – цыганка, герой – армянин. Почему Вы выбрали представителей таких колоритных национальностей. Ведь раскрывая характер героя, необходимо учитывать и его менталитет. Какие знания Вам помогают в описании характеров героев? – Только знания, почерпнутые из личного общения с представителями этих национальностей. А что касается выбора... Я стараюсь делать героями своих книг людей разных национальных групп и даже рас. В других романах у меня появятся и татары, и хохлы, и грузины, и евреи, и корейцы, и африканцы. Я ярый противник шовинизма. Считаю, что нельзя делить людей на плохих и хороших по национальному признаку. Меня коробит, когда я слышу «чурка», «жид», «урюк», «черномазый». Мне непонятно, как можно избить человека только за то, что у него другой разрез глаз или цвет кожи. И я искренне надеюсь, что, прочтя мою книгу, хотя бы один человек посмотрит на «хачиков» другими глазами...
Что по-вашему наиболее полно позволяет писателю раскрыть характеры его героев? – Я могу ответить только за себя. И вот я (отвечаю совершенно искренне) героев не создаю, они сами рождаются. И, как всякий новорожденный, этот герой уже обладает характером. Мне остается только его описать...
В Ваших книгах очень сильна остросоциальная проблематика? С чем это связано? – Я не из тех, кто пытается изменить мир, но если есть возможность привлечь внимание к волнующей меня проблеме, я это сделаю...
В Ваших книгах нет запретных тем: проституция, СПИД, торговцы оружием, криминальные авторитеты, изнасилования. Скажите, Вы преднамеренно пишете о темах, о которых все привыкли молчать и не говорить вслух? – Да, конечно.
Вы сказали, что не берете за основу Ваших книг реальные события и происшествия, но при этом в своих произведениях Вы описываете довольно жесткие реалии? Что помогает Вам так ярко и точно описывать действия книг, откуда такие жизненные темы, хорошее их знание и понимание? – Естественно, я стараюсь быть в курсе современных реалий (читаю статьи, смотрю документальные фильмы), да и жизнь нас всех постоянно с ними сталкивает, так что ничего удивительного в этом нет...
Что, на ваш взгляд, лежит в основе преступления? И почему в Ваших произведениях так много совершенно различных преступлений и убийств? – Я очень стараюсь придумывать такие криминальные сюжеты, которых еще не было. Не «заезженные», то есть. А в основе преступлений, на мой взгляд, как правило, лежит корысть. Реже – личная неприязнь.
Как Вам удается придумывать такую захватывающую детективную линию и такие увлекательные и криминальные сюжеты, держать читателя в напряжении? – Я пишу такие книги, которые хотелось бы читать самой. Вот и все!
Расскажите о книги «Хрустальный саркофаг Богини». Какие остросоциальные темы затронуты в этой книге? Как родился сюжет для этой книги? – Честно говоря, я не ставила перед собой цели затронуть какую-то животрепещущую социальную тему. Меня волновало другое! И это вопрос, скорее психологии или медицины. В литературе, и в кинематографе тема маньяком и их жертв затрагивалась десятки, а то и сотни раз. Но, как правило, и в романах, и в кино, все заканчивается тем, что жертву спасают от лап маньяка, радуя зрителя, и читателя хэппи-эндом (только, пожалуй, Стивен Кинг в «Мизери» включил главу, где рассказывается о том, как тяжело было герою забыть месяцы, проведенные в плену). В моем же романе с этого момента все только начинается...
Есть ли что-то что объединяет Ваши произведения? Может быть какие-то герои, темы? – Нет. В каждом произведении новая тема. Я стараюсь не повторяться! А вот с некоторыми героями не хочется расставаться. Это касается, например, персонажей романа «Последнее желание гейши». Митрофан, Базиль и Марго мне так полюбились, что я решила написать о них еще один детектив...
Кого для себя Вы выделяете из современных детективщиков. Есть ли у Вас кумиры или, может быть, чье-то творчество стало для Вас примером? – Честно признаться, я мало кого знаю из современных детективщиков. Я не поклонница этого жанра. Но выделить могу Полину Дашкову, которая пишет и интересно, и умно, и интеллигентно, да «раннюю» Викторию Платову – ее романы «Хрустальная ловушка» и «Корабль-призрак», на мой взгляд, просто бесподобны. А вот иронические детективы не люблю вовсе, хотя в свое время с удовольствием читала, но сейчас... поднадоело что ли?
Какие события произошли в последнее время в Вашей творческой, профессиональной и личной жизни? Какие планируются? Готовы ли вы их комментировать? – Самое грандиозное событие моей профессиональной жизни – это сотрудничество с «Эксмо». О личном говорить пока нечего.
Расскажите – если это уместный вопрос – о Вашей личной жизни – Ваших родителях, семейном положении, детях. – Мама у меня заведующая научно-технической библиотекой. С отцом разошлась еще до моего рождения. Бабушка, которая, можно сказать, меня воспитала – педагог. Работала и простым учителем географии, завучем, и директором, и в российском посольстве в Германии преподавала (дед у меня был военным). Умерла бабушка, не дожив нескольких месяцев, до своего девяностолетия. С ними, мамой и бабушкой, я и прожила большую часть своей жизни (мы почти как героини фильма «Ребро Адама»). Когда вышла замуж, переехала к супругу. Живем вдвоем. Муж у меня по образованию судоводитель. Когда-то работал помощником капитана на туристическом теплоходе. Сейчас сменил поле деятельности, и трудится брэнд-менеджером одной «молодой» компании.
Вы первый в своей семье писатель? Кто-нибудь из Ваших родственников уже пробовал себя на литературном поприще? – Писателей не было. Но бабушка всю жизнь пописывала статьи в районные и областные газеты, а мама сочиняла стихи. А вот из меня поэт никакой. Я могу срифмовать несколько фраз, играя в «буриме», но сочинить полноценный стих, да еще и о любви, а меня ни за что не выйдет. Я совсем не романтичная барышня!
Как Ваши близкие относятся к Вашей литературной деятельности? – Мама очень мной гордится. А муж всерьез меня, как писателя, не воспринимает. По его мнению тому, кто пишет хуже Гюго, нечего даже и начинать этим заниматься. Меня это нисколько не обижает, тем более что я пишу больше для женщин, нежели для мужчин.
Вы еще в школе имели тягу к писательству и актерской деятельности. Почему же все-таки решили пойти оператором в вычислительный центр НИИ химии и технологии полимеров. – В 1991 году, когда я окончила школу, в стране творилось такое, что «не до жиру, быть бы живу...». Кино тогда не снимали, в театры не ходили, книги не издавали. Поэтому я, как человек здравомыслящий, устроилась в ту организацию, где хотя бы платили зарплату. Но к технике и электронике у меня всегда была тяга (то есть не могу назвать себя стопроцентным гуманитарием)! В свое время я даже сама ремонтировала свой древний компьютер, а уж розетки меняла вообще с закрытыми глазами...
В биографии Вы написали, что хорошо вяжете. Сегодня по-прежнему увлекаетесь вязанием. Владеете ли другими видами рукоделия? – К счастью, сейчас средства позволяют мне покупать готовые вещи. Но вообще я могу и шить, и макраме плести, но ничем этим не занимаюсь. Времени жалко, да и квалификацию потеряла...
Скажите, а в чем, помимо литературы, Вы считаете себя экспертом. Что у Вас получается лучше всего? - В принципе, у меня получается почти все, за что я берусь. Моя проблема в том, что я быстро увлекаюсь и так же быстро остываю. Поэтому совершенства пока не добилась ни в чем. Но при этом я отлично разбираюсь изобразительном искусстве. Немного в психологии. И совсем чуть-чуть в современной музыке.
Есть ли у Вас хобби? – Нет...
Любите ли Вы готовить? – Очень люблю! И это, пожалуй, единственное, что у меня действительно отлично получается. Видимо, я пошла в дедушку – отменного кулинара. Он своих женщин даже к плите не попускал, все готовил сам.
Есть ли у Вас дача, любите ли Вы разводить цветы? – Дачи нет. К огромному моему счастью! Я терпеть не могу ковыряться в земле, считаю, что легче все купить в магазине, в том числе цветы. Хотя одно время увлекалась разведением кактусов. Покупала редкие виды, ухаживала за ними... Месяца два! Потом я потеряла к ним интерес, и они у меня все погибли... Бедняжки!
Есть ли у Вас домашние животные? – Я всегда мечтала иметь собаку. Большую и лохматую. Но и на болонку была согласна. И даже на гладкую пучеглазую «японку» (до сих пор не знаю, что это за порода, но во времена моего детства этих тонконогих собачек называли именно так). Но мама с бабушкой заводили только кошек. Барсики, Мурзики, Тишки, кого только не было... Последний, Марсик, появился в нашем доме пятнадцать лет назад и до сих пор здравствует.
Какой вид отдыха предпочитаете? – Во мне прекрасно уживаются два совершенно разных человека. Один любит шопинг, клубы, дискотеки, выставки, концерты, другой – рыбалку, охоту, походы за грибами. Первый ни за что не поедет в ресторан на маршрутке, только на машине, и чтоб обязательно к подъезду, а второй пройдет пешком семь километров только затем, чтобы достичь места, где хороший клев. Я считаю – жизнь должна быть разнообразной, и не стоит в угоду имиджу лишать себя каких-то удовольствий.
Вы вместе с мужем рыбачите на Оке. Считаете ли себя профессиональным рыбаком? – Нет, я не столько рыбак, сколько «созерцатель». Для меня главное побыть на природе. Полюбоваться закатом или восходом. Посидеть у костра. Я даже уху на реке ем, хотя на дух не переношу рыбный бульон...
Вы родились в Нижнем Новгороде? Можете назвать себя знатоком истории города? Смогли бы провести экскурсию? – Да, я знаю его историю, но не так хорошо, как историю города, в котором прожила почти всю жизнь – Володарска. В нашем доме было очень много книг по краеведению (бабушка преподавала географию), и я любила их читать. Когда же я писала «Жену Синей бороды» (там действие происходит в начале ХХ века в провинциально городке) вообще изучила историю Володарска досконально.