-Лена, у вас есть обратная связь с вашими читателями?
-Да, у меня есть страница В Контакте, ее все знают. Потому что у ЭКСМО есть специальный сайт «Пленники сумерек» и там есть ссылка на эту страницу, куда они приходят, высказываются, ведут баталии. Сначала приходили те, кому не нравится, потому что они сторонники другой книжки. Потом уже стали приходить те, кто прочел, так как те, кто приходил сначала не читали книжку, они просто приходили шуметь и ругаться. Затем я поняла, что страница мне уже не принадлежит, там ведутся баталии, стенка на станку ходит, мне как-то это все надоело, я человек нервный…
-Сколько этим задирам лет?
-В основном самым буйным лет двадцать. Они уже отучились один-два курса в техникуме или институте и считают, что вправе категорично высказываться, причем их мнение единственно верное и правильное.
-Пресловутый юношеский максимализм?
-К моему ужасу и сожалению обнаруживается патологическая неначитанность. Человек прочитал одну книжку и полагает, что он разбирается в теме и все знает.
-Не читал, но осуждаю.
-Именно. И это очень удивительно для меня. Я по образованию педагог и вначале еще что-то пыталась объяснять, но потом поняла, что всем не объяснишь, а обиженные, они все равно продолжают ходить обиженными. Они посмотрели одно кино или прочитали одну книжку и понятия не имеют, что еще написано в Америке про вампиров, что первым, кто писал про вампиров были Гете и Лорд Байрон, и Майер никак не законодательница жанра.
-А чего вот людям не хватает, как думаете, что они приходят к вам поругаться за честь Майер?
-Это очень романтические девушки и у них свое представление о том, что такое любовь. Для них не существует чужого мира, есть только свой. Они другого, иного принять не хотят и не умеют. В жизни им не хватает романтики: галантного отношения к девушке, внимания, способности хоть на какой-то поступок, красоты не хватает, они страдают от пошлости, от мата в подростковой среде, хотя и бравируют им, но все это убивает тонкость отношений. И им не хватает романтики, в нехватке которой они не хотят даже признаться. Даже современная книжка о современных парнях не может быть романтичной, они уже далеко не тимуровцы, не комсомольцы, они не готовы на подвиги, этого нет в их натуре, они воспитаны на примере Гарри Поттера – ломаной рефлексирующей личности, они оглядываются на родителей, на друзей, им все время надо собрать какую-то критическую массу, чтобы сделать шаг и в этом вакууме вампир, герой, который не настроен на то, чтобы рефлексировать на каждый шаг, которого не волнует вопрос денег, квартирный вопрос, как говорил Воланд, которому не надо «понтиться» и к тому же он рожден в девятнадцатом веке и получил классическое образование и в нем заложено классическое отношение к даме. То есть весь этот романтизм, который убивался у нас в течение двадцати лет, он с успехом сохраняется в вампире.
-То есть вампир в вашем представлении осознанный взрослый, так?
-Нет, нет. И хотела бы подчеркнуть, что, несмотря на свои сто двадцать, сто пятьдесят лет жизни, он подросток семнадцати-двадцатилетний. Иначе мы просто продолжаем тему Лолиты. Ему семнадцать лет, но он обладает вот той утраченной людьми способностью совершить поступок, подвиг в кавычках и ему свойственно не просчитывать все ходы, иначе понятно, что подвиг – это риск. И он готов его совершать ради любви. Взрослому больше покой нужен, а здесь нужна буря и революция. Он знает к чему приведут порывы девушки, но и сам совершает те же самые ошибки только потому что влюблен. Я понимаю, что происходит некая романтизация зла, мы пишем сказу. Раньше героем был Иван-Царевич, потом Тимур-Царевич, Павка Корчагин-Царевич, а сейчас у нас Вампир-Царевич. Но сказка нужна и в четырнадцать, и в двадцать, и в тридцать лет. Есть те кто хотят сказки от жизни, от себя.
-И как же быть? Каковы же шансы вас, как педагога, меня, как мамы, направить девчонок в нужное русло уважения себя?
-Мальчикам тоже показан некий образ молодого человека, который интересен девочкам и то, как нужно себя с ними вести. Есть не только бандитские сериалы или сериал «Школа», но есть и другие. Не надо страдать, ничего не зная кроме дворовых отношений: женимся-рожаем, мне так народу написано. Ничего такого там не написано. Народу написано искать и находить себя, а не что тебе предлагает улица. Любое условие игры можно поменять. Ромео и Джульетте было запрещено общение по условиям игры, но они этого не захотели, она стали писать свою игру.
-Сколько в этой серии будет книг?
-Точно будет четыре. От читателей зависит, захотят ли она продолжение. Подростковая любовь не имеет финала, финал по большому счету это всегда расставание, но мы ведь не хотим такого финала. В советское время в литературе сформировалось несколько табу: мы не пишем про уличных калек, мы не пишем про детскую жестокость, мы не пишем про любовь, так как секса в стране нет. А тут очень непростая тема – тема подростковых переломных моментов и надо показать ему, подростку, что он не один, это типично, из ситуации можно выйти. И вот такие книжки нужны в большом количестве. Таких авторов немного. У нас авторы продолжают писать по-советски. Моя задача была, и я надеюсь с ней справилась, показать подростковую любовь такой, какая она есть – они не хотят учиться, перестают замечать вокруг себя все, воспринимают взрослых, как своих врагов. Любовь подростков таит в себе с точки зрения взрослых социальную опасность. Когда девушка целует молодого человека, не факт, что это не разбудит в нем зверя, как в «Обыкновенном чуде». Пятнадцатилетний пацан скорее всего не сдержится. И вот символом этой опасности у меня служит вампир. И здесь метафора: сможет ли он сдержаться, чтобы не убить ее. И если это любовь сможет ли он измениться, стать человеком. Против них восстают два клана – вампиры и люди и начинают тащить их в разные стороны. У Майер своя история, американская, у меня – своя. У американцев любовь двоих – это их дело, у нас, полюби парень девушку в школе – это событие всего класса, всей параллели, учителей и родителей, сплетни, попытки их развести. У нас сразу все думают об институте. Чтобы у Майер кто-нибудь про институт думал… Жалко, что у нас одна такая книга, пусть их будет много и мы тогда выясняли какая лучше, какая хуже.
-Лена, сколько всего ваших книг издано, включая детские серии?
-Я не считала, примерно около тридцати.
-Подростки на сайте или в В Контакте обращаются к вам за помощью, как некому эксперту, специалисту, психологу даже?
-Иногда обращаются, но они немножко подменяют понятия. Вся их проблема в том, что они боятся идти на контакт со взрослыми, а ведь главная задача в борьбе с этим страхом – искать помощи, ты сам, так бывает, может быть никогда не справишься с этой проблемой. Необходимо идти к родителям, учителям, к специалистам и окружающий мир обязательно подстроится под то, чтобы проблема была решена. Надо искать выход, не замыкаться в себе. Главное – не воспринимать свою проблему, как вселенскую трагедию, отношения с парнями, с подружками – это еще не весь мир. Отношения с ними – часть мира и если сейчас что-то не получается надо просто переключиться. В мире столько всего интересного существует: зимой коньки, летом на море можно ехать, бабочек, я не знаю, ловить, искать интерес, искать себя. Найдешь и отношения с ребятами изменятся.
-Понятно, они ищут наполнения себя не изнутри, а снаружи. А у вас самой во сколько лет случилась первая любовь?
-В четырнадцать лет. Она была такая виртуальная. Ко мне пришла подруга и сказала, что меня влюбились и поведала мне трогательную историю про то, что молодой человек Саша влюбился в меня и даже пел мне тайно серенады под окном. Потом уже я поняла, что она все это выдумала, зачем – не знаю.
-Что бы вы написали сегодня еще? Что вас волнует в данный момент? Я уверена, что что-то еще есть.
-Я бы написала приключенческую книжку или нечто фентезийное на основе славянской мифологии. Обязательно детскую и обязательно приключенческую. Я не страдальческий человек и не могу долгое время пребывать этом состоянии. Любовь – это часто такая Тоска Ивановна, а мне это неинтересно.