Концерт Максима Венгерова(скрипка) состоится 29 ноября в Большом зале Филармонии.
Максим Венгеров — один из наиболее динамичных и разносторонних артистов современности. Скрипач неоднократно выступал на легендарных сценах мира с лучшими оркестрами под управлением известных дирижеров К. Аббадо, Д. Баренбойма, В. Гергиева, К. Дэвиса, Л. Маазеля, К. Мазура,З. Меты, Р. Мути,А. Паппано, Ю. Темирканова, В. Федосеева, Ю. Симонова, Мюнг-Вун Чунга и других).
Обладатель целого ряда наград в области звукозаписи, включая две Grammy, четыре Gramophone Award UK, четыре Edison Award; два Echo Klassik Award; Amadeus Prize Best Recording; Brit Eword, Prix de la Nouvelle; Academie du Disque Victoires de la Musique; Siena Prize of the Accademia Musicale и другие.
За достижения в исполнительском искусстве Венгеров был удостоен Премии GLORIA, учрежденной Мстиславом Ростроповичем, и Премии им. Д.Д. Шостаковича, вручаемой Благотворительным фондом Юрия Башмета.
Максим Венгеров — профессор Высшей школы Саарбрюкена и профессор Лондонской Королевской Академии Музыки, он также дает многочисленные мастер-классы, в частности, ежегодно проводит оркестровые мастер-классы на фестивале в Брюсселе (июль) и скрипичные — в Гданьске (август). В Мигдале (Израиль) под патронатом Венгерова создана профильная музыкальная школа «Музыканты будущего», учащиеся которой уже несколько лет успешно занимаются по специальной программе.
Максим Венгеров широко известен своей благотворительной деятельностью. В 1997 г. он стал первым среди представителей классической музыки Послом Доброй Воли UNICEF.
В концерте примет участие Симфонический оркестр Государственной академической Капеллы Санкт-Петербурга под руководством Александра Чернушенко.
Народный артист России Александр Владиславович Чернушенко – представитель петербургской дирижёрской школы. После окончания консерватории Александр Чернушенко работал дирижёром Челябинского театра оперы и балета. В 1988 году был приглашен на должность дирижёра в Михайловский театр, затем – на должность главного дирижёра Музыкального театра Ленинградской консерватории. Осенью 1991 года Александр Чернушенко осуществляет воссоздание симфонического оркестра в Капелле Санкт-Петербурга, формирует его творческий состав и с момента официального утверждения коллектива является его главным дирижёром.
Являясь одним из ведущих дирижёров России, Александр Чернушенко получает приглашения для выступления с музыкальными коллективами городов России, ближнего зарубежья, Европы, Японии и др., а также с известными солистами. Участвует в организации международных творческих акций, таких как фестиваль «Шубертиады», «Невские хоровые ассамблеи», «Dreiklang», конкурс им. С.С.Прокофьева и др.
В программе:
И. Брамс. Концерт для скрипки с оркестром
Л. Бетховен. Симфония №7
* * *
Несколько лет назад самый высокооплачиваемый скрипач современности, обладатель премии «Грэмми», урожденный сибиряк Максим Венгеров «изменил» своей скрипке и взял в руки дирижерскую палочку. В последнее время маэстро бывает в России реже, чем в странах Западной Европы. Недавняя серия концертов в нашей стране с Венгеровым в качестве дирижера была приурочена к 30-летию оркестра «Виртуозы Москвы». Московское выступление Максим «подарил» «Виртуозам», выступив бесплатно. А гонорары от праздничного концерта в Санкт-Петербурге музыканты перечислили в пользу людей с ограниченными умственными возможностями.
– Максим, вы кардинально поменяли свою жизнь, сменив скрипичный смычок на дирижерскую палочку. Почему это произошло?
– Скрипачом я стал почти случайно. Это заслуга мамы. Она дирижер-хоровик, была директором школы, на попечении которой находилось около пятисот детей. Я ходил на ее репетиции, отец тоже брал меня на репетиции оркестра, где он играл на гобое, – Новосибирский филармонический оркестр под руководством Арнольда Каца. Однажды я подошел к маэстро и сказал, что хочу быть таким же, как он. А Кац ответил, что сначала надо научиться играть на каком-нибудь инструменте, например на гобое: «Научишься на нем играть – и заменишь своего папу, он мне уже так надоел». А я ему ответил: «На гобое играть не буду, потому что меня никто не увидит. Я буду играть на скрипке». Так я стал скрипачом. Я был трудоголиком, но однажды пришло время осмотреться, увидеть новые горизонты. Конечно, невозможно научиться всему даже на одном инструменте, но в один момент я почувствовал, что достиг в игре на скрипке определенного совершенства на сегодняшний день. Я послушал свой внутренний голос и решил заняться дирижированием.
– Часто перед вами на пюпитре нет партитуры, вы дирижируете наизусть…
– Я стараюсь тщательно изучать партитуру, ее фактуру, поэтому зачастую ее нет передо мной на сцене. Пытаюсь так изучить произведение, как будто сам сочинил его. Когда-то мне говорил великий Мстислав Ростропович: «Ты должен так выучить произведение, чтобы, выйдя на сцену, сочинить его заново».
– Вы собираетесь возвратиться к игре на скрипке?
– Конечно, я вернусь к скрипке – это необратимо. Но я не могу останавливаться на достигнутом. Музыка – это процесс, каждый концерт – это следующий этап. Я должен развиваться. У меня большой стаж сольной работы – в пять лет у меня уже был первый концерт с оркестром. Я интересовался и другими инструментами: и барочной скрипкой, и альтом, и даже электрическую скрипку попробовал. Мне интересно было узнавать новый мир музыки, новые краски, узнать, что такое популярная музыка. Преподавал. И, видимо, каждый новый опыт накладывал свой отпечаток на мои интерпретации и даже изменял звук моего инструмента. В 25 лет я начал заниматься на альте. У меня был очень хороший инструмент, на котором я записал с Ростроповичем концерт Уолтона и получил «Грэмми». У этого альта был потрясающий звук, о котором я мечтал всю свою жизнь, мечтал издавать этот звук на своей скрипке. И когда после той записи я вернулся к скрипке, смог, наконец, имитировать этот звук.
– Вы сказали о популярной музыке. А когда-то даже признались, что слушали попсу, обожаете Пугачеву. Это правда?
– У меня есть друг – мы с ним любители песен Пугачевой. Он когда-то посвятил меня во все ее творчество. Мы ее действительно просто обожаем. Слушаем «Озеро надежды» (поет) и «Три счастливых дня» (смеется). Когда я записывал Вариации на оригинальную тему Венявского (напевает мелодию), передо мной стоял образ Аллочки. Ее страсть и глубина меня всегда потрясали.
– А ее немногочисленные современные песни нравятся?
– Она замечательная и гениальна во всех проявлениях.
– Вы с ней знакомы?
– К сожалению, я так и не познакомился с ней. Хотя очень бы хотелось. Один Максим с ней уже знаком, я ему завидую черной завистью… Еще у меня есть друг Максим Викторов – бизнесмен. Он с ней тоже знаком. Я третий Максим, и, надеюсь, мне удастся с ней познакомиться. Я люблю популярную музыку, например, обожаю фильм «Бриллиантовая рука» и «Песню про зайцев». Мы приехали на Венский бал по приглашению Гергиева, я дирижировал программой вальсов, маршей, полек, а потом один музыкальный ансамбль исполнял популярные русские эстрадные песни. Я попросил исполнить «Песню про зайцев» – отказались, но пообещали сыграть в следующий раз.
– Вы много помогаете детям за границей. Не кажется ли вам, что и в России много одаренных детей, страдающих от нехватки средств на инструменты и хороших педагогов?
– У меня две школы: скрипичная – в израильском городе Мигдаль, где учатся одаренные дети в возрасте от 4 до 12 лет. Это дети из бедных семей, кстати, 70% из них – выходцы из России. И вторая школа в ЮАР, там, в одном оркестре вместе музицируют черные и белые дети. В России есть замечательные фонды Спивакова, Ростроповича, помогающие российским одаренным детям. Конечно, помощи детям никогда не может быть достаточно. Но я думаю, что в России и без меня достаточно много людей, которые могут помочь детям. Это большая страна, здесь прикладывается много усилий, чтобы дать возможность одаренным детям учиться музыке, искусству. Конечно, если я буду чем-нибудь полезен, с удовольствием помогу: дам благотворительные концерты… Но свои проекты открывать у меня просто сил не хватит. А вообще, никогда нельзя знать точно, что будет дальше. Если Богу будет угодно – с удовольствием. Это же моя родная страна.
– А мысли о проведении концертов в российской глубинке никогда не возникало? Ведь там люди, к сожалению, лишены удовольствия слышать качественное исполнение классической музыки, а порой вообще любого ее исполнения.
– Ну, вот мы едем с «Виртуозами» в глубинку: Омск, Тюмень… Эти города можно назвать глубинкой?
– В этом плане в России все, кроме Москвы и Питера, – глубинка. Не обижайте меня! После Москвы и Питера есть еще Новосибирск! (Смеется.) А для кого-то это Казань…
– Живя за рубежом, вы следите за тем, что происходит в России? В российской политике, экономике?
– К сожалению, нет времени. Да и музыка вне политики. Поэтому я очень счастлив, что занимаюсь именно музыкой, а не чем-то другим.
– Что происходит сейчас в вашей личной жизни? Кто вас вдохновляет?
– Музыка – это неотъемлемая часть меня, я родился с музыкой и благодарен Богу за этот дар. Но это только половина моей жизни. Остальное – это друзья, мои замечательные родители. Ростропович говорил мне, что музыка – это замечательно, но человеческие отношения еще важнее. Можно научиться играть на инструменте, стать певцом, дирижером. Но человеческая душа – это та грань, которой мы учимся всю жизнь и, может быть, даже не в рамках одной жизни. Существует реинкарнация, я в это верю. Человеческие отношения действительно вдохновляют меня, общение с людьми накладывает большой отпечаток. Я могу открыться и сказать, что сейчас я свободен. Следующий этап в моей жизни – это семья, дети.