Ежегодно, 12 июля, в благословенной стране Македонии, в городе Охрид, который называют «вторым Иерусалимом», начинается фестиваль «Охридское лето».
В этом, 2012 году фестиваль «Охридское лето» откроется спектаклем «Ромео и Джульетта» - совместным театральным проектом, в котором будут участвовать балканские и русские актеры. Проект стал возможным благодаря Международному фестивалю «Охридское лето», Национальному театру оперы и балета Македонии, Национальному театру Битола, Санкт-Петербургскому театру им. В.Ф. Комиссаржевской. Репетиции спектакля уже начались в Петербурге, в театре им.В.Ф.Комиссаржевской. После репетиции состоялся интернациональный разговор.
В беседе участвуют: художественный руководитель театра им.В.Ф.Комиссаржевской, з.д.искусств России Виктор Новиков, режиссер спектакля - Деян Пройковски (Македония), хореограф Сташа Зуровач (Хорватия), актриса театра им.В.Ф.Комиссаржевской, з.а.России Евгения Игумнова, артист Дэян Лилич (Македония).
Расскажите об этом проекте, о русско-македонской дружбе. Как все случилось?
Виктор Новиков:
В этом году нашему театру – театру им.В.Ф.Комиссаржевской - исполняется 70 лет. Из этих семидесяти двадцать лет мы дружим с Охридским фестивалем в Македонии и участвуем в нем со своими спектаклями. Город словно пронизан духом фестиваля, которому уже больше полувека, и это одно из главных культурных событий не только Македонии, но и Европы. Несколько лет тому назад, в 2005 г., по предложению Баги Стефановского (тогда Министра культуры Македонии) и моему, была создана международная творческая ассоциация «Новая европейская театральная акция» (NETA), которая объединила многие театральные проекты и фестивали стран бывшей Югославии и ряда европейских театров.
В это лето было решено показывать не какой-то один спектакль, а провести совместную театральную акцию, для которой выбрали трагедию У.Шекспира «Ромео и Джульетта». Капулетти станут артисты нашего театра, а Монтеки – балканские актеры. Постановку осуществляет македонский режиссер, сценическое движение - хорватский балетмейстер, а сербский актер играет Ромео. По замыслу это будет спектакль, где задействовано 150 человек: хор, балет, драма. Это действо, задуманное под эгидой Министерства культуры Македонии и Правительства Македонии, будет проводиться впервые, и оно олицетворяет всю идею Охридского фестиваля и NETA.
В этой истории очень заинтересован художественный руководитель английского «Глобуса». Если спектакль ему понравится, возможно, мы сыграем его на английской сцене в следующем году. Также предполагается показ спектакля на различных балканских фестивалях. Думаю, эта акция сама по себе очень любопытна: театр выполняет культурную и миротворческую функцию, объединяет славянские народы и подчеркивает, что театр - одна семья.
Почему для совместной постановки выбрали именно «Ромео и Джульетту»?
Сташа Зуровач (хореограф): Пьеса У.Шекспира «Ромео и Джульетта» – символ любви. Сегодня люди много говорят про любовь, но мало работают для любви. Любовь Ромео и Джульетты - трагический пример, и люди должны подумать, почему это случилось.
Дэян Лилич (Ромео): Любовь этих юных существ не убивает никого, а окружающие убивают их любовь – мир убивает любовь. Все то, что происходит вокруг – убивает любовь, потому что мир против любви. Вот мы говорим – любовь, любовь, любовь – и звучит это как декларация мыслей, но не чувства…
Как научиться любить?
Сташа Зуровач (хореограф): Мы все знаем, как любить, но нужно открыться, чтобы это было возможно. Нельзя открыть книгу и научиться любить. Нужно быть искренним, честным, быть человеком – в полном смысле этого слова…Любовь пряма к другому человеку, и у всех народов она одна. Архетип Ромео и Джульетты есть в каждом народе.
Евгения Игумнова (Джульетта): Конкретно в нашем случае «ход» заключается в том, что клан Монтеки говорит на македонском языке, а Капулетти – на русском. У нас с Ромео огромное количество сцен, и когда мы начинали читать на разных языках, я не понимала, о чем читает он, он не понимал – о чем я… Прошло три репетиции, и на четвертой нам было уже неважно, о чем мы говорим – возникла творческая энергия. Мы уже знали текст, понимали примерный перевод, но когда говорили, то было абсолютно неважно, что мы произносим. В этом смысле нам еще очень помогает Сташа - хореограф, потому что мы очень многое делаем через движение и пластику. Он находит пластическое подтверждение тому, что написал Шекспир.
Чаще всего (человек даже не замечает этого) то, что люди говорят, что делают, думают и чувствуют - совершенно разные вещи. Когда любовники или влюбленные общаются, то они могут говорить о чем угодно (о погоде, политике, соседях), но чувствовать будут то, что любят друг друга, будут держаться за руки, и это, наверное, и называется любовью. Движения отражают суть человеческих взаимоотношений. Мы выясняем, что в данный момент происходит между людьми, и после этого Сташа придумывает для нас движения. Если один унижает другого, значит, он может говорить все, что угодно, но с помощью движений он будет его унижать. Если один говорит о чем-то постороннем, и в то же время не хочет, чтобы другой уходил, он будет его держать.
Режиссер Дэян видит картину в общем, представляет, что будет в итоге. А в нашем действе будет огромное количество (150 человек) людей: танцоры, певцы, драматические актеры. Будут аквариумы, экраны и другие технические придумки. 15 танцевальных номеров, большинство которых – на музыку из балета Сергея Прокофьева; несколько вокальных номеров – из оперы Шарля Гуно.
Разные носители языков – разные кланы. Это принципиально?
Дэян Лилич (Ромео): нет, просто это подчеркивает неважность языка. У меня тоже «смешение кровей»: мой отец – серб, моя мать – македонка. И это нормально.
Чем ваш спектакль не похож на другие постановки?
Сташа Зуровач (хореограф): Потому что похож. По-моему, из Ромео и Джульетты не надо делать ничего, кроме Ромео и Джульетты. Там все есть, все точно написано. Надо найти свою интерпретацию, другую эстетику, но рассказать ту же самую сказку…
Что вы для себя открыли в данной истории?
Евгения Игумнова (Джульетта): Когда я играла эту роль в БДТ, я точно знала, о чем я играла. Для меня всегда очень важно знать точно, о чем я играю. Это была история человеческого взросления. И я думала, что в процессе сегодняшних репетиций буду это держать в голове и это вести. Оказалось, что появились новые люди, новые друзья, и это все не работает… Начинаешь совершенно про другое играть… И если там у меня была Джульетта, которая, как и я тогда, была юная, и которая пыталась вести ситуацию, держать все в своих руках, то сейчас (это Сташина работа) получается, что ее «кидает», и она не в состоянии сопротивляться…То есть получается, что тема рока, которая есть во всех античных трагедиях, получилась не благодаря нам с Дэяном, а благодаря Сташе. Он выстроил для нас такие взаимоотношения, из которых понятно, что эти люди, как бы они ни кричали, какую бы силу характера ни показывали, – все равно подчинятся судьбе, и будут не властны что-то изменить…
Сташа Зуровач (хореограф): Если получится эта идентификация артиста с этим характером, тогда возможна идентификация зрителя с актером. И я думаю, что каждый артист там внутри исследует этот момент.
Дэян Лилич (Ромео): Каждого человека может посетить любовь, которая очищает душу. И все человеческие проблемы – от недостатка любви. Принести в мир любовь, совершенствовать мир, в котором недостаток любви – это главная задача каждого… Хочется донести до зрителя мысль, что из любви может родиться прекрасное. Если бы у меня не было любви, я бы не преодолел тысячи километров и не прилетел сюда, а остался там.
Евгения Игумнова (Джульетта):
Почему мы так любим Македонию и Охрид? Мы живем в такой империи огромной – иногда циничной, жесткой – и это отражается на нашем характере. А они говорят об этом так просто! – а мы об этом уже даже не разговариваем… Мы уже не говорим о том, что нет любви, о том, что хотелось бы полюбить, потому что слова о любви у нас превратились уже в патетику. А то, что они еще говорят об этом – в этом чистота…
Дэян Лилич (Ромео): То есть понятие любви заменили сексом. Сейчас многие говорят о сексе – я был с тремя женщинами, а она – с тремя мужчинами.. А любовь превратилась во что-то ненужное.
Вы уже не 14-летние… Это помогает или мешает?
Дэян Лилич (Ромео): Не мешает. Мы открываем в себе детей. Человек любящий – добрый человек. И не бывает без любви добрый человек. Ребенок искренне говорит, искренне глядит, смеется и плачет. Он все забывает и любит безотносительно.
Разный человеческий (мужской – женский) опыт – не мешает?
Дэян Лилич (Ромео): Напротив. Если не испытал боли, не можешь судить правильно – любовь это или не любовь… Любовь искренна – друг к другу, к природе, к себе.
Евгения Игумнова (Джульетта): Разница заключается в том, что когда Дэян играет любовь – он делает это прямо. Когда в нашем театре мы и мои партнеры играем любовь (у нас уже менталитет поменялся), то стараемся наоборот «закрыть» любовь для того, чтобы проявить ее на сцене… Как бы не показать, что «я тебя люблю», и тогда зритель догадается о моих чувствах… А здесь открытость абсолютная – они играют так, что если любит – он любит, и всё. Нет второго плана.
А кто кому уступает? Вы со своим менталитетом или Дэян?
Евгения Игумнова (Джульетта): У меня есть женский менталитет: если человек так открыто говорит «я люблю тебя», – это странно и, в то же время, здорово…Так уже мало кто общается.
Вы, в основном, играете роли романтические у себя в театре?
Дэян Лилич (Ромео): Я приглашен на проект из Национального театра в Скопье. Нет, самые разные – и позитивные, и негативные. Царь Эдип, Гамлет, Креонт – не романтические и не позитивные. Любишь – люби, а не любишь – не люби. Ты любишь за что-то? Если любишь – говори правду…
Что будет дальше с этой историей?
Евгения Игумнова (Джульетта): У нас, конечно же, есть какие-то надежды, что мы не оставим этот проект, что это не будет всего один раз, надеемся на продолжение. Может быть, мы переделаем это грандиозное шоу в драматический спектакль… Сегодня, когда мы его делаем, нам бы было бы жалко с ним расстаться. Если мы будем так репетировать, как мы сейчас репетируем, у нас будет такой материал, который нельзя будет хоронить…
Премьера нашего совместного проекта состоится в день открытия «Охридского фестиваля» - 12 июля в Охриде. Тино Светозарев, арт-директор драматического театра в Битола, сообщил, что нашим проектом очень заинтересовался художественный руководитель театра «Глобус» в Англии. Сыграть Шекспира в Шекспировском театре – это было бы здорово.
Вы первый раз в России?
Дэян Лилич (Ромео): Нет, совсем недавно я снимался у Кирилла Серебренникова в Москве в фильме «Измена». Там у меня главная роль. Фильм повезут на Венецианский фестиваль. А в Петербурге я впервые, и это прекрасно! Этот город – большой музей. Москва и Петербург – два различных города.
Я два года работал в драматическом театре Скопье, теперь в Македонском национальном театре в качестве и актера, и директора.
Сташа Зуровач (хореограф): Я из Хорватии, где был директором хорватского театра. Сейчас работаю и в Македонии, и в Сербии в качестве хореографа, потому что другие идеи меня пока не привлекают…
Я учился в 1990-1991 гг. в Вагановском училище, и с тех пор не был в Петербурге. Мне все так знакомо – и незнакомо одновременно. Это уже другой город – запад, коммерция, реклама… Меньше видно сам город – раньше он чувствовался…
Вы бы хотели, чтобы петербургская публика увидела Ваш спектакль? Как вы думаете, восприятие македонской и русской публики будет разным?
Евгения Игумнова (Джульетта): Мы делаем спектакль, который можно играть совсем без слов – благодаря нашему хореографу Сташе.
Дэян Лилич (Ромео): Я думаю, что восприятие у всех народов одно – это эмоции и чувства, которые всем понятны.