В Первом павильоне киностудии «Ленфильм» прошло торжественное застолье, посвященное 70-летию режиссера Алексея Германа.
«Самый антисоветский режиссер» родом из прославляемой/отвергаемой им эпохи, а потому на сцене провинциальной эстрадки, совмещенной с Красным уголком, наяривал, слишком деликатно для местного бэнда, крошечный духовой оркестрик. На трибуне золотился в лавровом веночке вензель «АГ», лозунг белыми буквами по красному провозглашал «СЛАВА ТОВАРИЩУ ГЕРМАНУ!», еще выше красовались раструбы двух аутентичных громкоговорителей, чтобы всем было слышно всегда.
Сам Герман – изображенный в ушанке, ватнике и валенках, черно-белый, с задумчивым строгим (брови сведены) лицом, с животом, возвышался над разбегающимися домами, ему едва до пояса, – портретом на заднике эстрадки. Из-за портрета, как на конфетных коробках тех же времен наших бабушек, торчали красные знамена, по три с каждой стороны.
Художник Владимир Светозаров, автор декорации, ждал аплодисментов, но напрасно: когда занавес-тюлька отъехал в сторону и приглашенные двинулись к столикам, никто не подумал, что пришел в оперу. Между тем все юбилейные и «круглые» празднования происходят в этом жанре (моментами упрощающемся до оратории или кантаты), чего Герман не избежал, естественно.
Начали официально: полномочный представитель президента РФ Игорь Клебанов и губернатор города Валентина Матвиенко зачитали приветствия от президента и премьер-министра, соответственно, а также сказали собственные слова. Затем по нехитрому, но вполне достойному либретто пошел полуимпровизированный спектакль. Конферанс Андрея Максимкова логично лавировал между вехами биографии героя с включением арий гостей – как раз того именно гостя, который связан с освещаемым периодом.
Вот красноречивый сам по себе список выступивших (только не подумайте, что тостующих, это ж не грузинская свадьба). Режиссер Леонид Менакер, который учился с Германом в Театральном институте 53 года назад. Режиссер Сергей Соловьев – подарил резное деревянное «народно-патриотическое кресло» с изображением топоров и с надписью «Тише едешь – дальше будешь». Михаил Жванецкий, с видеоэкрана. Олег Басилашвили – он совсем не помнит Германа периода его работы в БДТ, но снимался в «Седьмом спутнике», самом первом фильме именинника, совместная постановка с Григорием Ароновым. Директор «Ленфильма» Вячеслав Тельнов, который когда-то работал директором Студии Первого и Экспериментального фильма, возглавляемой Германом. Анатолий Чубайс, видеозапись (а вот Кудрин и лично собирался – да «не пустили»).
Актриса Елена Санаева говорила о своем муже Ролане Быкове (главная роль в «Проверке на дорогах»), и голос ее дрожал; в ответ Герман сказал, что с хорошими артистами работал, но с гением одним – Быковым. Упомянутый уже Владимир Светозаров (художник-постановщик «Хрусталев, машину!») сказал, как всегда, неожиданнее всех – вспомнил детство, примерно так: «Маленький мальчик, краснощекий карапуз, поранил ногу о разбитую бутылку в песке комаровского пляжа, дачники все только охали, лишь один черноволосый красавец, а это был Алексей, нес мальчика, это был я, три километра в гору к врачу, обливаясь моей кровью».
Ленфильмовский режиссер и организатор производства Борис Молочник, а также супруга и соавтор Германа Светлана Кармалита с подачи либретто добавляли детали в апокриф о том, как Германа оплевал верблюд на съемках «Двадцати дней без войны». Олжас Сулейменов надел на именинника расшитые золотом халат и шапку, отчего, впрочем, Герман не стал похож на хана. Александр Филиппенко вспомнил о своей роли в той же картине. Гета Яновская – о своем кинодебюте в качестве актрисы в «Хрусталев, машину!»; вообще ее слова о кинематографе Германа оказались самыми искренними и точными, тему продолжил Кама Гинкас.
Заместитель министра культуры Александр Голутва, литератор Петр Вайль и, наконец, Леонид Ярмольник (полжизни за главную роль в экранизации «Трудно быть богом», которая на сегодня называется «История арканарской резни») завершили череду арий. На авансцену не вышли (микрофон не брали) писатель Александр Курляндский, из режиссуры – Вадим Абдрашитов, Евгений Татарский и Константин Лопушанский, из актерской братии – Юрий Цурило и Анастасия Мельникова. Нельзя не упомянуть, разумеется, Алексея Германа-сына, тем более что как раз вчера стало официально известно: его новый фильм «Бумажный солдат» принят в конкурс Венецианского фестиваля.
Сенсация случилась одна. В назначенный момент на сцену поднялся Дмитрий Месхиев, глава питерского Союза кинематографистов, с товарищами, чтобы «исправить несправедливость» – вторично принять Германа в, простите, члены. Поскольку несколько лет назад Алексей Юрьевич предпринял жест «выхода из СК» (Российского, надо уточнить), где «все распродали».
И были зачитаны «найденные в архиве» (не иначе – в личном деле Германа А. Ю.) две рекомендации молодому человеку. Их зачитали вслух.
«Примите наконец Алексея Германа в Союз. Он хороший. Боксер. Отзывчивый. И не тяните с выдачей членского билета. А то, как пить дать, схлопочем. Помяните мое слово, накостыляет нам всем по полной. А если уж развернется да как врежет левой – поверьте, мало не будет. Таких, как он, у нас при Союзе только и не хватало. Народный артист СССР Козинцев».
«Рекомендация Эйзенштейна Сергея Герману Алексею для принятия его в Союз кинематографистов.
Несмотря на молодость Алексея и недостаточную еще практику в съемках художественного кино, чувствуется в нем нечто, что позволит ему, я надеюсь, и не помешает с годами встать в ряды мастеров самого главного из искусств, а именно – кинематографа. Он может оперативно и даже молниеносно откликаться на все насущные и возникающие вопросы современной жизни и все возрастающие потребности нашего взыскательного зрителя. Что мне нравится – так это его способность мгновенно принимать нетривиальные, а порой даже неожиданные решения, связанные с организацией как творческого, так и производственного процесса, тонко чувствовать изменения настроения руководства как кинематографа, так и государства. Кроме того, никто, кроме него, не умеет так быстро снимать кино.
В силу всего этого считаю возможным уже сегодня принять Германа Алексея в ряды Союза кинематографистов и выдать ему членский билет, благодаря которому его будут считать режиссером. И который он будет всем показывать и говорить, что он режиссер. И он будет прав».
Все же классики – пророки. Собравшиеся, уверенные в этом, не отважились на овацию, подавленные столь точным прозрением и немыслимой свободой слововыражения гениев. И совсем неважно, что опера тут на минуту превратилась в настоящий капустник.
Фейерверк от ленфильмовских пиротехников завершил спектакль, но публика еще не сразу разошлась.