Петербург часто называют «городом на болоте» — дескать, до Петра здесь было пусто, сыро и безлюдно. Но это — красивый миф XVIII–XIX веков. На самом деле люди на берегах Невы жили задолго до того, как в Египте начали возводить пирамиды, и даже тогда, когда Гомер еще не записал подвиги троянцев.
Каменный век на Охте
Охтинский мыс — это не просто строительная площадка у слияния Невы и Охты, а место, где люди обитали уже шесть тысяч лет назад. Ловили рыбу, охотились на тюленей и, по всей видимости, сварливо ломали глиняные горшки: их осколки находят археологи до сих пор. Совсем недавно — в районе Площади Мужества — нашли фрагмент керамики, которому более 5 тысяч лет.
Археолог Антон Мурашкин пояснял в беседе с Sobaka: тогдашние обитатели приходили сюда волнами — жили, уходили, возвращались. В эпоху бронзы сюда уже дошло эхо технологий Средиземноморья.
«В наших местах это пока никакая не цивилизация, а все те же лесные охотники, скотоводы, возможно, земледельцы, но эхо развития технологий долетало и сюда, в частности, нам известно, что в лесной зоне Восточной Европы в это время уже умели обрабатывать металл», — рассказывает специалист.
Средние века: перекресток культур
В XI–XV веках берега Невы были не диким краем, а настоящим перекрестком народов. Здесь жили славяне, ижора и другие финно-угорские племена, сюда время от времени заглядывали скандинавы, а в 1240 году прошла знаменитая Невская битва. В 1300-м шведы даже попытались построить крепость Ландскрону — но ненадолго, уже через год ее разрушили новгородцы.
К XV веку на месте будущего Петербурга было полно деревень — десятки дворов на Охте, Петроградке и Васильевском острове. На Фонтанке находили могильники XIV века. Следы этих поселений почти исчезли, но кое-где о них напоминают названия: например, Калинкин переулок остался от деревни Калинкина.
Почему Петербург строили из шведского кирпича
Когда Пётр I начал строить Петербург, он не с нуля возводил город в болоте, а перестраивал регион, где уже жили люди. И строили столицу буквально из того, что было под рукой — в том числе из шведских кирпичей, оставшихся от крепостей и построек. Шведские здания разбирали, материалы шли на дело. Бывало, кирпич к Петербургу везли с территорий, отвоёванных в ходе Северной войны.
Так что Петербург — это не только мечта Петра, воплощённая в граните, но и память о тысячелетиях жизни на Неве, от первобытных охотников до военных крепостей.