Лев Толстой ведет блог о нравственности, Александр Пушкин читает стихи в соцсетях, Шекспир пишет сценарии для Netflix, а Александр Дюма запускает франшизу “Три мушкетера”. Так могли бы зарабатывать классики, если бы жили сейчас.
Методология: масштаб, адаптация и аналогии
Как пишет "Кино|вино и домино", методология сравнительной оценки основана на нескольких факторах: масштаб влияния, адаптация к современности, аналогии с современными топ-авторами, блогерами, сценаристами.
Уильям Шекспир: Король Контента и Франшиз
Пьесы как блокбастеры: “Гамлет”, “Ромео и Джульетта”, “Макбет” — это готовые сценарии для фильмов, сериалов, мюзиклов.
Вселенные “Генриха V” или “Бури” в виде игр, комиксов, тематических парков.
Итоговая оценка в год: $50+ миллионов в мире, где Шекспир — не просто автор, а индустрия развлечений.
Александр Дюма: Мастер Саги и Приключений
Дюма мог бы стать королем сериалов. “Три мушкетера”, “Граф Монте-Кристо” — идеальны для многосезонных проектов Netflix/HBO.
Массовый рынок: его книги — вечные бестселлеры.
Итоговая оценка в год: $20-30 миллионов в мире, где Дюма — хитмейкер, чьи истории гарантируют зрителей и читателей.
Лев Толстой: Интеллектуальный Гуру и Моральный Авторитет
“Война и мир” как премиум-продукт: Экранизации от топ-режиссеров, аудиокниги в исполнении звезд.
Нон-фикшн бестселлеры: “Исповедь”, “В чем моя вера?” — основа для мотивационных лекций, подкастов, курсов по самопознанию.
Итоговая оценка в год: $10-15 миллионов в мире, где Толстой — не массовый, но элитный бренд мыслителя. Его доход — больше влияние и признание, чем чистый капитал.
Александр Пушкин: Поэтическая Суперзвезда и Медиаперсона
Поэзия в цифре. Короткие, яркие стихи — идеальный контент для социальных сетей.
“Евгений Онегин” — вечная тема для экранизаций, мюзиклов, арт-проектов.
Итоговая оценка в год: $5-10 миллионов в мире, где Пушкин — трендсеттер и медиамагнит, но объем “продаваемого” контента меньше, чем у романистов.
Наследие и монетизация
Эти расчеты показывают огромный монетизационный потенциал их наследия в современном мире.
Шекспир и Дюма, как создатели массовых историй, лидировали бы в финансовой гонке. Толстой зарабатывал бы на глубине мысли, а Пушкин — на актуальности формы и харизме.
