Такие, как Слава, приходят всерьез и надолго. Он уже, собственно говоря, приучил нас к себе как к вратарю сборной. Парадоксальная вещь: с десятью матчами Малафеев является самым опытным действующим голкипером национальной команды. Из своих ворот Вячеславу вся Россия как на ладошке видна. Мы тоже хотим узнать, кого же и под каким углом он там видит.
ЕВСЕЕВ – ПРОСТО ЗВЕРЬ!
– Сборная всегда ведь манила. Насколько ожидания совпали с реальностью?
– Я себя к национальной команде готовил постоянно, с детства о ней мечтал. У Сашки Кержакова потом много расспрашивал обо всем, что со сборной связано. Признаюсь, думал, будет чуть полегче в нее влиться, чем оказалось на самом деле.
– Коллектив тяжелый?
– Нет, что вы. Ребята очень приятные и общительные, просто, когда мечта начинает сбываться, боишься спугнуть удачу. Плюс авторитет игроков и высокая ответственность не позволяли чувствовать себя раскрепощено.
– Набрали в легкие воздуха перед тем, как впервые войти в здание базы, где находились старожилы сборной?
– Да, пришлось преодолевать волнение. Помогло, что по молодежке знал Ролана Гусева, вот на него и ориентировался, старался быть к нему поближе. Даже в номере в одном с ним поселился.
– Самый трепетный момент для новичка – первая поездка на командном автобусе.
– Это точно. У всех же свои места. Футболисты – народ суеверный, не там расположился – фарт отвернулся. Поэтому я вошел в автобус одним из последних и поинтересовался: могу ли сесть в это кресло?
– Случается, что в своем клубе вратарь уверенно руководит защитниками, но, попадая в сборную, где полно авторитетов, боится лишний раз повысить голос.
– Это уже не про меня. Стоит задача – не пропустить, вот ради ее решения приходится перешагивать через все барьеры. Да и потом, я такой человек, что приспособлюсь к любой ситуации и с любым найду общий язык.
– Ваше отношение к партнеру в жизни и на поле – две большие разницы?
– Да. Мы можем вместе сидеть за одним столом и смеяться, но на поле, если нужно будет на него крикнуть, я это сделаю. Бывает, что игрок попадает в штопор или допускает нелепую ошибку, я обязан вывести его из оцепенения. Но в то же время понапрасну стараюсь глотку не драть. Я не из тех вратарей, которые своим криком себя же и заводят. И зависит это даже не от характера, а от понимания той или иной ситуации.
– Для вас важно, какой Георгий Ярцев изберет квартет защитников? В Уэльсе на установке, например, как реагировал на услышанные фамилии?
– Тогда для меня это не имело абсолютно никакого значения. Да и сейчас не столь принципиально. Дело ведь не в фамилиях, а в готовности их обладателей к матчу. Здесь тренеры и без меня разберутся.
– И все же, есть в сборной защитник, которого вы понимаете лучше остальных?
– Мой друг Сенников. Мы теперь и живем с ним в одном номере. Он ведь тоже с питерскими корнями, нам есть о чем поговорить. Мы часто и помногу обсуждаем разные игровые эпизоды, и я уже прекрасно знаю, чего от Димы можно ожидать.
– Коль уж зашла речь о представителях обороны, кто из них самый колоритный?
– Сами же знаете – Вадим Евсеев. Этот парень просто зверь! Когда заводится, может любого покрошить в мелкий винегрет. Приятно, когда такие люди играют за тебя. Вадиму иногда даже подсказывать приходится, чтобы в определенных ситуация действовал покорректней, без фолов. А то не очень-то здорово, когда твои ворота штрафными обкладывают. Занятно, что в жизни Евсеев – само спокойствие. Но самый большой контраст между футболистом и человеком – это Сергей Овчинников.
– Братьев Березуцких научились друг от друга отличать?
– Я еще ни разу не сталкивался с ними сразу с обоими, если не считать матчи «Зенита» против ЦСКА. Но, думаю, за пару дней разберусь. Я уже интересовался у ребят, говорят, что отличий между Лешей и Васей предостаточно.
АЛЕНИЧЕВ – СОВСЕМ НЕ ВЕЛИКИЙ
– Если перейти к представителям средней, наиболее титулованной линии, то логично будет начать с капитана. По Смертину можно сказать, что он выступает в «Челси»?
– По общению с ним ни за что не догадаешься. Леша на равных держится со всеми. Очень компанейский и искренний человек. Зато на поле его принадлежность к «аристократам» улавливается невооруженным глазом. Смертин все делает на порядок быстрее. Потрясающее мышление и титаническая работоспособность!
– Аленичев – великий?
– Совсем не великий! По всем раскладам он должен вести себя как-то иначе, вызывающе, что ли, все-таки навыигрывал столько, что всего и не упомнишь. А он держится вполне скромно, без закидонов.
– Уверенность-то его хваленая сборникам передается?
– Количество завоеванных трофеев на это не влияет. Все определяет готовность к данному матчу, и в этом плане многие могут излучать уверенность. Правда раз на раз не приходится.
– Лоськов, если судить по его интервью, – фигура замкнутая. Согласны?
– Дело в том, что Дима больше делает, чем говорит. Хотя в команде он общается много и занятно. У нас вообще нет откровенных молчунов.
– А кто самый говорливый?
– Очень фактурный рассказчик – Ролан Гусев. Ребята часто собираются его анекдоты послушать. Случается, я до слез смеюсь. Парадокс в том, что сколько потом не пытался вспомнить, над чем же я хохотал, не получается. Вылетают у меня анекдоты из головы. Чудесный оратор – Хохлов. Определенно, в нашей сборной не соскучишься.
– Какой эпизод чаще всего вспоминаете с улыбкой?
– Помните, перед решающим матчем с Уэльсом большой ажиотаж был: справится ли неопытный Малафеев или нет? Так вот, напряжение я тогда и впрямь испытывал сильнейшее. Влад Радимов, который со мной в номере жил, смотрел на все это, а потом и выдал: «Да расслабься ты! Сейчас тебя толстый Хартс вобьет в ворота. Порадуйся хоть напоследок!» Не знаю, почему я тогда развеселился, да и до сих пор те радимовские слова не идут из головы.
– Есть еще в нашей сборной футболист Андрей Каряка. Понимаете, к чему клоню?
– Да, удар у Андрея сумасшедший.
– Чей сложнее парировать, его или лоськовский?
– Я бы предпочел ни с тем, ни с другим не связываться. Мастера они своего дела. Бьют на все лады.
– На тренировках-то с ними пари заключаете?
– Куда же без этого. И в «Зените», и в сборной люблю после тренировки поиграть на кувырки или отжимания. Ну и в остроумии соответственно потягаться приходится.
– Кто в итоге вынужден больше над физической готовностью работать?
– Вратари обычно выигрывают, но не потому что мы такие непробиваемые, а потому что отбить 5 из 10 легче, чем, допустим, 3 подряд забить. Тренеров сборной хлебом не корми, дай возможность нам соревнование устроить.
ОТ ЯРЦЕВА ГРЕХ НЕ ПРОПУСТИТЬ
– Сами-то они участвуют?
– Георгий Александрович – веселый, боевитый наставник. Обязательно ребят раззадорит, да и сам в стороне не останется. Откровенно скажу, его удары без удачи не парируешь. Обычно вся команда за нашими дуэлями наблюдает. Пропустишь, все начинают подшучивать: ну, от главного грех было не пропустить. Отобьешь, учить принимаются: «Слава, ты не прав! Надо было от мяча увернуться». Я же говорю, атмосфера у нас в команде теплая.
– Бывает, споры настолько затягиваются, что после тренировки вам еще час из угла в угол летать приходится.
– Здорово же! В «Зените», кстати, возможностей для самоподготовки еще больше. Сейчас у нас появился Трифонов. Вот у парня удар – смертельный! Когда он по мячу бьет, чуть ли не мурашки по коже. В раздевалку приходишь, снимаешь перчатки, руки гудят.
– В «Зените» и у Кержакова пушка приличная.
– У Сашки все приличное: и удар, и скорость, и дриблинг. Он – один из немногих форвардов, кто постоянно нацелен на ворота. Долбасит по ним при первом удобном случае. Считаю, так и надо: кто-то должен постоянно вратаря доставать, не позволять ему восстанавливаться.
– Кто из питерской реактивной молодежи самый скоростной?
– Я! Шутка, конечно, но с долей правды. Года три-четыре назад сдавали мы тесты, так я ни Кержакову, ни Аршавину, ни Быстрову тогда не уступил. Сейчас, полагаю, кое-что поменялось. Самый быстрый, наверное, уже Володька – фамилия обязывает. Самый умный – Аршавин. Но больше всех в «Зените» забивать все равно будет Кержаков. Он родился форвардом.
– В сборной штатным забивалой числится Сычев. Не зря Диму признали лучшим футболистом 2004 года. Можете охарактеризовать его тремя словами?
– Простой. Совсем простой…Нет, в три не уложусь. Мы же с Димой очень близко общаемся. Он когда-то воспитывался в питерской «Смене», у нас куча общих знакомых. Дима выделяется на фоне большинства тем, что прекрасно знает, чего же он хочет. И каждый день он пытается воплотить задуманное в жизнь… Я, пожалуй, в четыре слова смогу охарактеризовать Сычева: он делает свое дело.
– В свой адрес готовы адресовать эту фразу?
– Стремлюсь к этому. Я предан футболу, своему клубу, своей стране. И очень хочу расти в профессиональном плане.
– Нынешний тренер сборной Ринат Дасаев в этом вам помогает. Он, кстати, не был вашим кумиром?
– У меня не было кумиров! Не понимаю этого. Вратари бывают разные: есть великие, есть те, кто чего-то достиг, есть талантливые. Ринат, безусловно, относится к первым, и я горжусь тем, что имею возможность с ним работать. Но поклонение кому-то – не для меня. Я лишь перенимаю отдельные элементы у тех, у кого это можно сделать. Дасаев бесподобно действовал на выходах. Все его советы, особенно по данной тематике, впитываю как губка. Хотя время сейчас, конечно, другое, и игра на выходах теперь имеет свои нюансы. Нападающие стали более мощные, жесткие, вратарей не уважают. Футбол настолько контактный, что с былыми внутренними установками в нем не уцелеть.
– Вы сказали: Ринат. Так и не научились выговаривать Фейзрахманович?
– Пускай не сразу, но все же довольно быстро освоил. Просто Фейзрахманович долгое время жил в Европе, где независимо от положения и возраста принято обращаться друг к другу по имени. Да и я в «Зените», называя Боровичку и Петржелу именно таким образом, тоже несколько изменил свой менталитет. Поэтому в общении с Дасаевым иногда обхожусь без отчества. Но уважения от этого к нему меньше не испытываю.
– Ваша новая встреча со сборной не за горами. Что жена вам скажет, когда будет провожать под знамена национальной команды?
– То же, что и всегда, когда я уезжаю куда-нибудь играть. Это будут родные и теплые слова, но, позвольте, их я оставлю при себе.