Андрей Аршавин: "Фанаты не должны много знать о своих кумирах, иначе они в них разочаруются"

Быть может, у кого-то сейчас сложится впечатление, что лидер «Зенита» слишком часто оказывается на страницах нашего издания. Согласимся, действительно часто. Но в соответствии со своими заслугами. Андрей – личность неординарная. Он умеет и играть, и говорить. К тому же он просто-напросто интересен. Подтверждением этого является стабильно высокое место в нашей гонке преследования за звание Идола России – 2005. Популярность явно бегает за этим молодым человеком по пятам.

НЕ МОГУ ГУЛЯТЬ ПО ПИТЕРУ

– Мне приятно, что я попал в рубрику «Идол России», но думаю, на столь громкое звание я ещё не тяну, – говорит Андрей.

– Но насчет кумира-то возражать не будете. Как считаете, быть кумиром – это больше почёт или ответственность?

– Конечно, почётно, когда ты получаешь признание людей, на тебя ходят смотреть, особенно молодежь, которая пытается равняться на Аршавина и повторять его поступки. Поэтому быть кумиром – очень ответственное дело.

– Говорят, от любви до ненависти один шаг, к футболу данная фраза тоже применима. Никогда не испытывали подобное на себе?

– Такого не помню, но считаю, эти понятия находятся рядом. Например, стоит мне завтра перейти в «Спартак», и я смогу сполна убедиться в этом утверждении. Даже не представляете, каким плохим парнем для питерских болельщиков я тогда стану.

– Как Владимир Быстров?

– Я бы не сказал, что фанаты «Зенита» его ненавидят. Просто вокруг перехода Володьки раздули большой скандал, и мы, футболисты, как могли, защищали своего друга.

– Удалось?

– Думаю, да, общими усилиями. Но с Володей немного другая ситуация, и с кем-то его сравнивать было бы неправильно.

– В «Зените» вы достигли пика своей популярности?

– Надеюсь, что это не так. Хотелось бы, чтобы громкие победы были впереди. Если сравнивать с тем, что было год назад, то думаю, какие-то изменения есть, но несущественные.

– А в России?

– Однозначно – нет. Я только сейчас стал чувствовать, что набираю обороты и завоёвываю авторитет. После того, как стал стабильно выступать за сборную – жизнь изменилась. Этот год стал для меня переломным.

– Приход Властимила Петржелы к рулю команды и его работа сделали «Зенит» популярнее в нашей стране?

– Скорее не его приход как таковой, а результаты, которых он добился, его победы. Раз он в этом преуспел, значит, считаю, причастен к раскрутке клуба. Хотя, если выехать за пределы нашего города, думаю, не многие узнают игроков «Зенита» в лицо.

– Вы шутите?

– Отнюдь. В Москве такая же ситуация. Город большой, и мало кто узнаёт в толпе известных игроков.

– Но в Питере-то вас всегда заметят.

– Ох, не говорите! Не помню, когда последний раз спокойно гулял по городу. На каждом углу раздаю автографы. Встречались даже такие назойливые фанаты, которых приходилось «отшивать» в грубой форме.

– Никогда не было мысли загримироваться, чтобы никто не узнал, и погулять-таки по Питеру как простой обыватель?

– Даже не задумывался об этом. Пока такого желания нет. Хотя, когда ты отдыхаешь, хочется, чтобы тебе никто не мешал и не узнавал. Поэтому всегда стараюсь ездить к друзьям, где можно спокойно посидеть, а не брожу по городу.

ФАНАТЫ ПРИХОДИЛИ НА БАЗУ ПОДРАТЬСЯ С НАМИ

– Болельщики «Зенита» славятся в России своей агрессивностью, согласны с такой точкой зрения?

– Вряд ли. Наверное, атмосфера на стадионе заставляет многих так думать. Но уверяю вас, в Питере фанаты агрессивны не больше, чем в других городах. Просто всех поражает культура боления на стадионе, вот она действительно очень отличается от остальных. У нас умеют поддержать команду, причём организованно. Я не встречал больше нигде такой поддержки.

– Как вы понимаете словосочетание «культура боления»?

– Это слаженность, организованность фанатов, всякие речёвки, песни, транспаранты – когда всё сделано на высшем уровне, как у нас.

– За «Спартак», например, тоже болеют организованно, и всё же – в чём вы видите отличие питерских болельщиков от остальных?

– У нас люди интересуются каждой мелочью, рассматривают тебя под микроскопом, знают о тебе чуть ли не больше, чем ты сам. Каждую новость из стана команды так «обсасывают», как нигде больше. Это и понятно, в таком огромном городе всего одна команда, отсюда и внимание.

– Какие акции фанатов вам наиболее запомнились?

– Когда два года назад к нам на базу пришло около двухсот человек. Мы слабо выступали в чемпионате, и болельщики решили таким образом выразить своё недовольство происходящим. Было неприятно, они даже чуть не подрались с футболистами. Помню, как пару раз наш автобус закидали яйцами, тоже в знак протеста, причём свои же поклонники. И ещё на ум приходит Грузия, когда после матча сборных разгорячённые южане забросали автобус камнями, это было действительно страшно.

– Наверное, считаете после этого, что фанаты – сумасшедшие люди?

– Вовсе нет, просто футбол – смысл их существования, они живут этим, в отличие от простых мирных болельщиков, которые появляются на стадионе, чтобы просто посмотреть игру и уйти домой.

– От чего зависит преданность клубу?

– Трудный вопрос. В позапрошлом году был очень показательный случай. Мы играли с какой-то слабенькой командой в Кубке, и на матч пришла лишь половина нашего стадиона. Мне это непонятно. Если ты действительно душой болеешь за клуб, считаешь себя фанатом, то тебе должно быть всё равно, с кем встречается твоя команда. Я хочу, чтобы стадион всегда был полон.

– Кто в Питере популярнее, вы или Александр Кержаков?

– Это у болельщиков надо спросить. Думаю, и я, и Саша довольно известные люди. Я не знаю, чем можно измерить популярность.

– Может, количеством розданных автографов?

– Наверное, или провести какой-нибудь соцопрос. Если задаться такой целью, можно придумать какие-то способы, например, провести несколько пиар-кампаний, но я этим не занимаюсь.

– Фанаты должны знать всё о кумирах?

– Нет, конечно, иначе люди разочаруются, и кумиры перестанут быть таковыми.

Юлия Григорьевская