Работая последние несколько лет над музейным проектом «Дьявол или пророк? Г. Е. Распутин в судьбе России», мне довелось собрать немало интересных свидетельств роли сибирского «старца» в политической истории нашей страны начала ХХ столетия. Впрочем, «белых пятен» и загадок в его личной судьбе и судьбе российской государственности осталось еще немало. Мало что конкретного можно сказать, в частности, о последних днях его жизни, так как донесения агентов охранки, осуществлявших наблюдение за Распутиным, за этот период не сохранились. До сих пор соперничают между собой различные версии его гибели.
Но вот, казалось бы, хорошо известный факт: во время похорон императрица Александра Федоровна положила в гроб «старца» икону Знамения Пресвятой Богородицы. После февральской революции в начале марта 1917 года икона была найдена в разрытой могиле Распутина под алтарем недостроенной часовни святого Серафима, находившейся в Александровском парке Царского Села. Многочисленные репортеры красочно описывали и сам эпизод с обнаружением на груди покойника иконы, на обороте которой красовались подписи Александры Федоровны, четырех великих княжон и любимой фрейлины императрицы Анны Вырубовой, и последующие метаморфозы в ее судьбе. Икону вначале прочили в экспонаты будущего музея революции, а спустя несколько месяцев появилось сообщение о продаже реликвии каким-то американцам за весьма приличную по тем временам сумму сорок тысяч рублей.
\
Но почему именно это изображение лика Богородицы положила императрица в гроб «дорогого Григория»? Известно, что икону она привезла из Новгорода, где побывала незадолго до смерти своего любимца. Захотелось узнать больше об этой поездке, которая стала для императрицы последним посещением провинции в качестве венценосной особы.
\
Однако, к удивлению, выяснилось, что в печати почти не появилось подробных описаний этого визита. Объяснений подобного парадокса может быть несколько. Во-первых, либеральная печать вообще относилась к императрице с плохо скрываемой враждебностью, считая ее главой «немецкой партии» при дворе и виновницей всего «распутинского триумфа». Во-вторых, тогда не существовало практики сколько-нибудь четкого репортерского освещения визитов императорской четы. Наконец, в-третьих, военное время налагало вполне определенные цензурные ограничения на сообщения о перемещениях носителей верховной власти. В результате и петроградская периодика, и иллюстрированные журналы фактически проигнорировали неожиданную поездку Александры Федоровны.
\
Удача пришла неожиданно, когда я без особой надежды на успех обратился к материалам рукописного отдела Российской Национальной библиотеки. Здесь на глаза попалась небольшая — всего из пяти двусторонних листов — рукопись, озаглавленная весьма банально: «Из воспоминаний Михаила Владимировича Иславина».
\
Первые же строчки привлекли пристальное внимание: «В бытность мою новгородским губернатором мною в четверг 8 декабря 1916 года вечером была получена из Царского Села шифрованная телеграмма с извещением, что в воскресенье 11 декабря утром в Великий Новгород прибудет государыня-императрица с августейшими дочерьми, причем мне поручалось составить план осмотра Ее Величеством новгородских древностей и лазаретов...».
\
Далее автор повествует об обстоятельствах подготовки и хода визита императрицы. Трудно сказать, что побудило бывшего губернатора почти пять с половиной лет спустя после описываемых событий в июле 1922 года в советском Петрограде обратиться к данному сюжету. Но сделал он это достаточно обстоятельно и с неизменными верноподданническими чувствами, оставив важное историческое свидетельство.
\
Составленный губернатором план для однодневного визита императрицы оказался весьма насыщен и включал посещение Софийского и Знаменского соборов, Юрьевского монастыря, пяти (!) госпиталей и лазаретов, приюта для детей-беженцев и знаменитого монумента «Тысячелетия России». Прибывший накануне визита представитель дворцового ведомства сообщил губернатору, что его план в целом одобрен. Он же предупредил, что Александра Федоровна не может по состоянию здоровья самостоятельно подниматься по лестницам и что «необходимо иметь лиц, которые могли бы ее носить» при подъеме наверх. Тут же были выделены два дюжих санитара из одного из лазаретов. Они, как пишет бывший губернатор, незамедлительно «начали тренироваться на сестрах милосердия» выполнять свои будущие новые обязанности. Забегая вперед, скажем, что императрица осталась ими весьма довольна. Санитарам даже были обещаны карманные часы, но получить награду помешала февральская революция.
\
Верноподданнические чувства не помешали Михаилу Иславину упомянуть и еще одну скандальную деталь. Неожиданный приезд императрицы ставил новгородское дворянство в весьма щекотливое положение. В тот момент, когда губернатор получил телеграмму из Царского Села, у новгородского губернского предводителя дворянства А. А. Лутовинова как раз собралась группа представителей местных дворян, чтобы выработать позицию в связи с высылкой из Петрограда в свое имение Выбити Новгородской губернии жены всеми уважаемого и любимого бывшего губернского предводителя князя Б. А. Васильчикова.
\
Княгиня Софья Николаевна Васильчикова оказалась в опале из-за написанного ею императрице письма, где она резко высказывалась против засилия во власти «распутинцев». Письмо вызвало вполне предсказуемую яростную реакцию Александры Федоровны. Скандал бурно обсуждался в петроградских салонах и все симпатии были, естественно, на стороне смелой княгини. После февральской революции ее портреты даже украсили многие иллюстрированные издания. В либеральных кругах столицы в связи с этим говорилось о том, что многие новгородские дворяне демонстративно отказывались принимать участие в мероприятиях, связанных с визитом царицы. Возможно, что-то подобное действительно имело место. В частности, встречать государыню вместе с губернским прибыли только два уездных предводителя дворянства, другие почему-то «не успели приехать» в Новгород.
\
В 10 часов утра в воскресенье 11 (24) декабря 1916 года поезд императрицы тихо и плавно подошел к новгородскому вокзалу. Никаких торжественных встреч на вокзале не происходило. Спустя десять минут после прибытия поезда Александра Федоровна с дочерьми вышла из вагона и приняла от губернатора рапорт о состоянии губернии. Дочери и супруга губернского предводителя дворянства преподнесли букеты цветов царице и великим княжнам. Затем императрица поздоровалась с выстроенными около вокзала эскадронами гвардейских кавалерийских полков.
\
На Соборной площади ее приветствовали воспитанники местных учебных заведений, а вдоль всего пути следования собирались большие толпы горожан, встречавших появление автомобиля с императрицей громкими криками «ура!». Был ли это искренний энтузиазм, вызванный первым посещением супругой императора Новгорода, или пришлось для этого задействовать «административный ресурс», губернатор не сообщает.
\
Далее высочайший визит развивался в основном по утвержденному сценарию. Императрица с дочерьми отстояла обедню в Софийском соборе, приложилась к мощам местных святых, посетила архиепископа Новгородского и Старорусского Арсения, побывала в нескольких лазаретах. Во всех лазаретах великие княжны по заведенному порядку раздавали каждому раненому и больному по небольшой нательной иконке, а царица произносила несколько любезных слов. Перед тем как подняться по лестнице Дворянского собрания, где находился лазарет Дамского комитета, Александра Федоровна сказала сопровождавшему ее губернатору, что «она себя так хорошо чувствует в Новгороде, что все ее болезни как бы прошли и она может без посторонней помощи подняться по лестницам». Многие в окружении царицы действительно говорили, что давно не видели императрицу такой любезной и довольной. Возможно, этому содействовал не только радушный прием новгородцев, но и то обстоятельство, что здесь оказались удовлетворены присущие Александре Федоровне мистические настроения.
\
Не успел поезд императрицы подойти к вокзалу, как новгородский губернатор был озадачен неожиданным вопросом дворцового коменданта генерала А. А. Ресина: «А нет ли в Новгороде ясновидящей старицы?». Ошарашенный Иславин все же вспомнил, что в гостинице при Десятинном женском монастыре проживает некая 105-летняя старица Мария Михайловна, признаваемая народом за ясновидящую. К ней валом валил народ не только из Новгорода и окрестностей, но даже и из Петрограда. Старица лежа молилась, произнося отрывочные слова, и на их основании присутствующие делали те или иные заключения и толкования. Как только губернатор сообщил эту информацию, дворцовый комендант тут же заявил, что «государыня императрица желает посетить» старицу.
\
Царица отправилась к ясновидящей пешком сразу же после посещения Десятинного монастыря. В тесную комнатку вошли только Александра Федоровна с дочерьми и архиепископ Арсений. При появлении императрицы Мария Михайловна сказала ей: «Ты царица! Ну хорошо. Не серди своего мужа и передай ему образок, а это яблоко дай твоему сыну. Он будет жив и здоров». Потом старица низко наклонила к себе царицу и что-то сказала ей на ухо, после чего императрица просияла и с глазами, полными слез, стала целовать ясновидящую.
\
Заключительным аккордом визита стало посещение Знаменского собора, где Александра Федоровна приложилась к особо почитаемой иконе Знамения Божьей Матери. Архиепископ Арсений благословил царицу иконой — той самой, которая и была впоследствии найдена в гробу Григория Распутина.
\
Любопытно, что, по свидетельству Михаила Иславина, скандальный фаворит царской семьи также побывал в Новгороде. Предоставим вновь слово губернатору: «С царским поездом прибыли в Новгород Анна Александровна Вырубова и Григорий Ефимович Распутин, но последнего в городе почти никто не видел. Накануне царского приезда содержатель гостиницы Соловьева получил телеграмму с просьбой к приходу царского поезда приготовить лучший номер. По отбытию Государыни Императрицы с вокзала, Распутин незаметно вышел из вагона, сел на извозчика и поехал в гостиницу, где, по словам хозяина гостиницы, тотчас же по приезде лег на кровать, все время пил чай, никуда не выходил, и незадолго до отхода царского поезда тем же путем незаметно сел в поезд. О приезде Распутина в Новгород никто, в том числе и я (официально), не должны были знать» (РНБ, ОР. Ф. 1000. Оп. 2. Ед. хр. 551. лл. 3 — 3 об.).
\
Вечером 11 декабря царский поезд увез императрицу из Великого Новгорода. Возможно, это был один из последних счастливых дней в ее жизни — и икона стала для Александры Федоровны напоминанием о счастливо сложившейся поездке. Через пять дней не стало Распутина, после чего она окончательно потеряла почву под ногами.
\
Своеобразным символом грядущих трагических событий воспринимается то обстоятельство, что во время визита уставшая императрица так и не смогла осмотреть памятник «Тысячелетия России». Традиционная российская государственность рухнула через два с половиной месяца, лишив царскую семью сначала власти, а затем и жизни.