При первом взгляде на публикуемый архивный фотоснимок может показаться, что здесь не так уж много исторических реалий, безвозвратно канувших в Лету, и участок набережной Фонтанки от бывшего Пантелеймоновского моста (ныне мост Пестеля) до дома № 20 сохранил прежний облик почти в неприкосновенности.Но это лишь на первый взгляд. В действительности же изменений немало, просто произошли они в основном со зданиями, стоящими в начале этого отрезка набережной, которые по причине их отдаленности от нас невозможно рассмотреть на фотографии детально.
Оставим в стороне такие бросающиеся в глаза детали, как отшлифованная до чрезвычайной гладкости диабазовая и булыжная мостовая, тротуары из путиловской плиты и невысокие газовые фонари, — все это можно видеть почти на каждой фотографии вековой давности или чуть постарше — и обратимся к двум классического стиля зданиям (№ 18 и 20) с колонными портиками. Возведены они были почти одновременно в конце 1780-х — начале 1790-х годов и по сей день в значительной степени определяют облик набережной. Зато судьбы их сложились по-разному.
\
Первому выпало на долю сделаться родовым гнездом графов Левашовых, а второму — «казенным домом», каковыми оба они и оставались до того момента, пока революционные потрясения не поменяли весьма круто их дальнейшие судьбы. В течение долгого времени имя архитектора, построившего дом № 20 (он в центре снимка), оставалось неизвестным. Однако сравнительно недавно искусствоведу Н. В. Мурашовой удалось установить, что это был известный петербургский зодчий Ф. И. Демерцов.
\
Жизнь Демерцова могла бы послужить сюжетом для увлекательного романа. Сын крепостного садовника, он умудрился жениться на дочери своего бывшего барина князя П. Н. Трубецкого и вышел благодаря стараниям «тестя», скандализованного поступком дочери и стыдившегося «зятя»-вольноотпущенника, в офицерские чины. В результате этого неслыханного брака вчерашний крепостной оказался свояком графа А. С. Строганова (их жены были родными сестрами), поддержавшего молодого архитектора в трудную минуту и помогшего ему получить множество заказов на возведение как казенных, так и частных зданий.
\
Одним из первых выполненных им проектов стал как раз дом П. В. Неклюдова, друга и благодетеля Г. Р. Державина по совместной их службе в гвардии Преображенском полку. В благодарность за оказываемые ему в ту пору благодеяния Гаврила Романович сочинял за Неклюдова поэтическим слогом любовные послания его будущей супруге девице Ивашевой. Впрочем, все это происходило еще в 1760-е годы, во времена их общей молодости, к моменту же окончания дома Петр Васильевич исполнял обязанности сенатского обер-прокурора, а Державин успел приобрести всеобщую известность как поэт, автор знаменитой оды «Фелица», занимая вдобавок высокий пост тамбовского губернатора.
\
Неклюдов недолго владел домом на Фонтанке, продав его в 1792 году действительному камергеру Ф. Ф. Вадковскому, любимцу великого князя Павла Петровича, отзывавшегося о нем, как о человеке «с такими отменными дарованиями, что нет той должности в свете, которую бы ему поручить нельзя было». Не все разделяли столь высокое мнение о деловых качествах Федора Федоровича; к примеру, хорошо с ним знакомый граф Е. Ф. Комаровский рассказывает, что, будучи камергером, тот никогда не ездил ко двору, предпочитая целыми днями просиживать в вольтеровском кресле перед пылавшим камином, что и составляло его основное занятие.
\
Правда, после вступления Павла на трон этот закоренелый лентяй был потревожен в своих привычках: император назначил Вадковского, уже двадцать лет как пребывавшего на покое, комендантом Павловска и одновременно шефом Павловского полка. Зная крутой нрав государя, Федор Федорович не посмел отказаться. Умер он в 1806 году в возрасте сорока двух лет. Вдова продала дом казенному ведомству, и в нем разместился удельный департамент. С тех пор до самой февральской революции, уничтожившей самодержавие, здание находилось в собственности Министерства Императорского двора.
\
Что касается соседнего дома № 18, то имя автора архитектурного проекта, как это нередко случается со зданиями XVIII столетия, по сей день остается загадкой. Известно лишь, что построен он был в 1789 году для капитана В. И. Нертовского. В 1810-х наследники умершего к тому времени капитана продали участок обер-егермейстеру В. А. Пашкову, чья дочь Авдотья, бывшая замужем за командиром лейб-гвардии Гусарского полка В. В. Левашовым, выкупила после смерти родителей дом у братьев.
\
Любимец государей Александра и Николая Павловичей, в особенности же — вдовствующей императрицы Марии Федоровны, Левашов, по отзывам сослуживцев, был неприятным начальником и «пренесносным человеком», а вдобавок отличался корыстолюбием и жестокостью к подчиненным. Это не помешало ему достигнуть всех возможных отличий, включая графский титул и бриллиантовые знаки к ордену святого Андрея Первозванного. Перед смертью он завещал похоронить себя в новом парике, не имевшем ни одного седого волоса. «Хочу и в землю лечь молодцом!» — таковы были последние слова Левашова, произнесенные им в назидание потомкам.
\
Последние, сначала в лице его сыновей, а затем внучки Екатерины, более ста лет владели домом № 18. В николаевские времена особой славой пользовалась устроенная внутри дома великолепная оранжерея с апельсинными и лимонными деревьями, а позднее — зимний сад. Помимо него при доме существовал и обычный довольно обширный сад, но в 1910 году тогдашние владельцы, шагавшие в ногу со временем, пожелали выстроить здесь громадный шестиэтажный флигель. Впрочем, эти изменения остались за кадром, и снаружи дом остался тем же, что и прежде.
\
Этого нельзя сказать о доме № 22, часть которого видна на правом краю фотоснимка; в последнюю войну он был разрушен, и в послевоенные годы на его месте построили здание с ложноклассическим колонным фасадом, довольно удачно вписавшимся в панораму набережной.
\
Фотография из Центрального государственного архива кинофотофонодокументов