Обычно газетные и журнальные фотографы 1890 — 1900-х годов старались запечатлеть на своих снимках как можно больше народу, экипажей, какое-нибудь чрезвычайное событие — все то, что способно было в максимальной степени оживить кадр. Дворцы с богатыми интерьерами, новопостроенные здания, благотворительные заведения также нередко становились объектами их пристального внимания. Гораздо реже его удостаивались памятники архитектурной старины, затерявшиеся среди более молодых собратьев.
Один из таких старинных петербургских особняков, расположенный на Екатерининском канале (ныне канал Грибоедова, 101), почему-то заинтересовал неизвестного нам фотографа, и тот увековечил его для потомства. Впрочем, при желании благодарные потомки могут увидеть стоящее в центре снимка здание воочию: оно никуда не делось и находится на прежнем месте, чего не скажешь о его соседе с правой стороны — теперь здесь новый, недавно возведенный дом, а до этого долгое время был небольшой сквер с детской площадкой посредине. Чтобы понять, когда и почему он там возник, давайте бросим беглый взгляд на историю всего этого участка.
\
Она началась в восьмидесятые годы XVIII столетия, когда вице-полковник лейб-гвардии Гренадерского полка С. Ф. Уваров (отец будущего министра просвещения) приобрел пустопорожнее место на берегу только что одетого в камень Екатерининского канала и приступил к постройке трехэтажного на подвалах дома с классическим колонным портиком. Вскоре он умер, и его вдова, не имея средств для окончания начатого строительства, в 1789 году продала уже готовое вчерне здание казенному ведомству, и вскоре там обосновалась Медицинская коллегия.
\
При императоре Павле ее сменила возобновленная Коммерц-коллегия, ведавшая внутренней и внешней торговлей, торговыми коммуникациями и таможенными сборами. Позднее здесь размещался сначала Форстмейстерский (Лесной) институт, а после него — Училище торгового мореплавания. Лишь в 1856 году дом вновь перешел в частное владение. Хозяином его стал генерал-майор К. И. Альбрехт, чей великолепный портрет кисти Ореста Кипренского можно видеть в Русском музее.
\
В момент приобретения особняка генералу было уже под семьдесят, и он недолго владел им. После его кончины участок приобрел купец И. И. Алафузов, семейству которого он принадлежал до самой Октябрьской революции. Иван Иванович Алафузов относился к тем, кто встал на путь предпринимательской деятельности, когда он еще не был столь широким и торным, как в пореформенные годы. Свой первый кожевенный завод в городе Камышлове Пермской губернии он открыл еще в 1856-м. За ним последовали льнопрядильная и ткацкая фабрика в Казани, а позднее — суконная в Уфимской губернии, так что после смерти старика Алафузова в 1891-м его наследники смогли создать акционерное общество с миллионным капиталом.
\
Контрольным пакетом владели вдова покойного Лидия Андреевна, она же председатель общества и владелица дома, и ее сыновья, Иван и Николай — директор-распорядитель. Правление находилось тут же, в особняке на Екатерининском канале, 101. На средства общества содержались школа на 200 человек, библиотека с читальней, музей, народный театр на 900 зрителей и больница для рабочих. За высокое качество изделий компания не раз удостаивалась наград на российских и зарубежных выставках.
\
Весь алафузовский клан — мать-вдова и сыновья со своими семьями — мирно поживали в своем уютном гнезде у Львиного мостика, по соседству с одной стороны с полицейской частью (дом № 99), а с другой — полицейским архивом (дом № 103). Оба этих здания были построены примерно в то же время, что и дом № 101. В том, что находилось справа, с 1804 по 1837 год размещался Мариинский институт для девочек-сирот, а после его переезда на Кирочную улицу сюда перевели съезжий дом 2-й Адмиралтейской части. Двухэтажный домик с левой стороны первоначально имел лишь один этаж и представлял собой не что иное, как служебную пристройку к нынешнему дому № 101. Впоследствии его повысили на один этаж, перестроив в стиле раннего итальянского Возрождения, и отвели под полицейский архив.
\
27 февраля 1917 года, когда в разных концах города запылали здания судов, тюрем и полицейских участков, дом Алафузовых оказался в буквальном смысле между двух огней, но, к счастью, вышел из этого горнила без особых повреждений. На другой день утром изумленные прохожие увидели огромное пепелище из сожженных и разбросанных по тротуару бумаг полицейского архива. Случайные прохожие поднимали и читали обгорелые клочки секретнейших циркуляров и личных дел...
\
В советские времена сгоревшее здание полицейской части разобрали, и здесь на долгие десятилетия образовался пустырь, приспособленный под сквер и детскую площадку. Зданию бывшего полицейского архива повезло больше, и оно в том же виде стоит на своем месте.
\
Фотография из Центрального государственного архива кинофотофонодокументов