Группа "Браво" удивила поклонников на концерте в честь своего 20-летия

За два с лишним часа Браво , внешне не напрягаясь и с нежданным задором, сыграли двадцать восемь песен, охвативших всю историю коллектива и, с учетом новых вещей, заглянувших в будущее. На пресс-конференции Евгений Хавтан сурово осадил представителя организаторов, объявившего, что выступление Браво будет посвящено двадцатипятилетию группы: Старик, я сейчас сам все расскажу. У нас завтра рядовой концерт в Петербурге. Всему свое время . Было непонятно: не то господин Хавтан не любит юбилеи, как и многие артисты (все равно устраивающие такие концерты), не то в обозримом будущем нас ожидает нечто совершенно из ряда вон выходящее. Судя по тому, что питерские зрители увидели в БКЗ Октябрьский , наверное, стоит исходить из второго варианта. Накануне господин Хавтан - не просто гитарист, но и заядлый коллекционер -- рассказывал, что свои полсотни гитар он собирал по простому принципу: смотришь, скажем, на каких инструментах играли великие, и подбираешь точно такие же - никогда не ошибешься, пишет Коммерсант . То, что на словах выглядело снобизмом, живьем дало не сто, а все двести процентов качества. Настоящий гибсон 1953 года, чудной формы Vox с усилителем той же фирмы и заказной фендер в руках одетого морячком и ненавязчиво принимающего картинные позы Хавтана заставляли с печалью вспоминать времена, когда Китай еще не освоил производство гитар. Звука такой чистоты от русских групп не приходилось слышать уже давно - на Браво , казалось работали все полвека, прошедшие с тех пор, как были выпущены эти гитары и сформировался стиль, вынесший Браво в звезды. Для создания правильного настроения над сценой были развешаны портреты веселой худышки Твигги и не в меру серьезного - по контрасту с происходящим - Джеймса Дина, а позади Евгения Хавтана висел британский юнион-джек . Не меньшую роль в создании атмосферы сыграли и танцы в оркестровой яме - на такие уступки БКЗ идет нечасто, но без твиста в случае Браво никак нельзя было обойтись. Вообще надо было видеть корпулентных мужчин в возрасте, пулей вылетающих со своих мест и отжигавших покруче молодежи. Едва ли не половина аудитории была ровесниками не столько артистов - чего вполне можно было ожидать, - сколько самой группы. Браво - одна из немногих групп, у которых был не один, а целых два золотых периода . Жанна Агузарова, как известно, уже давно проживает не то на Марсе, не то еще где-то, но без Валерия Сюткина, заявленного спецгостем, не обошлось. С ним группа единым блоком сыграла все главные песни 90-х, не упустив ни одной - от Московского бита до Васи . В последнем случае на сцене нарисовался и хулиган Билли Новик, сообщивший, что забыл сегодня свою 'крошку' (в смысле, контрабас), но ударно отхрипевший пару куплетов. Как шоумен, Сюткин способен моментально убрать нынешнего солиста группы Роберта Ленца, харизмы у него побольше, да и с залом он умеет работать лучше. Но зато Ленц гораздо лучше подходит к достаточно сдержанному и несколько англофильскому стилю, в котором в последнее время работает Браво . Так, одна из новых исполненных песен оказалась на английском. Судя по всему, от нового альбома группы стоит ожидать уже не столько твиста, сколько поп-рока, отшлифованного к тому же британскими мастерами. В конце концерта самых красивых и смелых зрителей из оркестровой ямы попросили на сцену потанцевать под Держись, пижон . Ажиотаж возник нешуточный - смелых было много, хотя настоящих пижонов можно было пересчитать по пальцам. Уже когда на сцене собралась порядочная толпа, басист Дмитрий Ашман лично обратился к охраннику, старавшемуся удержать запоздалых охотников: Пустите этого парня в галстуке! . С выбором он не ошибся -- парень в галстуке дал жару. Дорогу в облака снова спел Сюткин, пообещавший ранее вернуться, если позовут. А на десерт были, как водится, Черный кот и Ну вот и все . Приходится признать - это было эталонное мероприятие. На подобные выступления молодых артистов стоит выводить целыми группами, чтобы учиться уму-разуму на примере старших. При этом даже почтенный возраст музыкантов особого значения не имел, ибо хорошие песни и отточенная годами техника времени оказались неподвластны. На память приходит давно известная вещь: Как вы яхту назовете... Похоже, это все-таки не шутка. Евгений Хавтан: Важно, как ты ощущаешь себя во времени, а не то, что время думает про тебя (Из интервью изданию Российская газета ) - Браво с самого начала была поп-группой - не по образу жизни, но по стилю. Сложно ли было жить в рок-подполье с такой эстетической позицией? - К моменту, когда меня позвали в Браво - тогда этот коллектив назывался Постскриптум и в нем пел Гарик Сукачев, - это была группа длинноволосых рокеров, с которыми у меня вроде бы было мало общего. Я начал среди них подрывную деятельность по пропаганде своих взглядов на музыку. Собственно, после первых мутаций в сторону новой волны Сукачев ушел из группы: по тому, как сейчас разошлись наши дороги, видно, кто чего хотел добиться. Но тогда вообще вряд ли кто-то из тех, кто начинал в одно с нами время, заранее продумывал, кем ему быть в искусстве. Хотелось просто что-то делать, не сидеть на месте. Пиком наших возможностей тогда были танцевальные вечера для заводчан в ДК Мосэнерготехпрома , где мы тогда базировались. - Но уже в 1986 году вы стали известны уже как ретро-группа, исполняющая рок-н-ролл и буги-вуги. Расскажите, как произошла эта мутация от новой волны к рок-н-роллу? - А никакой мутации не было, по крайней мере в случае со мной. При всех моих гонках за модой и актуальными музыкальными новшествами я имел в подкорке как русскую классику середины века - Кристалинскую, Ободзинского, так и их зарубежных современников - Пресли, Бадди Холли. Так что в какой-то момент старые и новые ориентиры сошлись, и получилось то, что потом почему-то называли словом ретро . Хотя вот лично мне этот термин даже в применении к нашим рок-н-роллам не очень понятен. - Любой из ваших современников отдавал себе отчет в том, что заниматься рок- и поп-музыкой вне филармоний опасно, и вы, надо думать, не были исключением. - Да мы чуть в тюрьму все не сели. За нами следили, после всех наших концертов я писал объяснительные записки - по какому поводу музыка, и откуда взялись эти толпы народа. Интересовались нами с двух сторон: КГБ искал в нашей музыке идеологический подрыв, а ОБХСС пытался прищучить нас за мошенничество с билетами. Как я потом понял, из нашей группы решили сделать страшилку, показать остальным, что может быть с группой, которая не договаривается , не литует свои тексты и позволяет себе свободно самовыражаться. В начале 1984 года состоялся самый трагический концерт в нашей истории: прямо во время концерта вошли около сотни милиционеров, разделили зрителей и публику, нас загнали в гримерки и отделили друг от друга. Допросили и сразу же вручили повестки на Петровку, 38, где продолжились допросы. Дело тянулось года полтора, пока не было закрыто за неимением серьезных улик против нас. Было страшновато - в это же время сел в тюрьму Леша Романов из Воскресенья : его просто схватили у выхода с концерта, пришили дело и кинули за решетку. Мы еще дешево отделались - повылетали из институтов и с работ. - Вас ведь исключали из МИИТа несколько раз... - Да, второй раз это случилось после концерта на даче у Александра Липницкого (Суходрева, знаменитый рок-деятель 80-х, один из основателей группы Звуки Му и автор московского прорыва группы Аквариум ) на Николиной Горе. Был его день рождения, концерт должен был проходить в местном клубе, но туда явились полковники (!) КГБ и человек, который до этого беседовал со мной по идеологическим вопросам на Петровке. Пришлось ретироваться на дачу, где уже, конечно, все оторвались по полной. Территория дачи была огорожена, и туда они не сунулись, но мы видели, как щелкают камеры, и уже махнули рукой: никуда от них не денешься. Меня после этого концерта в институте вызвали в комитет комсомола, где сидело несколько серых пиджаков . Стали допрашивать: Вы играли у Липницкого? - Да нет, не играли ; - Как же не играли, вот запись - и ставят нам запись нашего выступления, комсомольцы. - Не было ли соблазна уйти в глухую оппозицию, стать антисоветчиками на манер Егора Летова? - Я уважаю подвиг этого человека, который он совершил в 80-х годах, но мне не близки его позиции. Я всегда был из другого теста. Меня интересовали оттяг, музыка 60-х годов, вечеринки, длинные автомобили - это был мой ответ тогдашней серости. Все, что мы могли - запираться в квартирах и танцевать рок-н-ролл, одеваться и вести себя так, как будто вокруг не застойные сумерки, а яркий карнавал жизни. Не диссидент я совсем. И никогда им не был. - Но ваша опала продлилась недолго: уже в 1987 году советская власть ничего не могла с вами сделать, а людям уже страшно понравились ваши рок-н-роллы и голос Жанны Агузаровой... - Аквариум , как известно, сломал стену после того, как пробился через музыкальный ринг. Для нас точкой прорыва стал концерт Счет 904 в помощь Чернобылю, на который нас пригласила Алла Борисовна Пугачева и после которого мы вдобавок к серьезной, всесоюзной славе получили еще и иммунитет от преследования: все шлюзы открылись. Мы сыграли две или три песни, концерт показали во многих странах мира. Все. После этого начались съемки, концерты, бесконечные концерты и полная упоения свободная жизнь. - Многое ли для вас изменилось с падением Советского Союза? - Ни-че-го. В начале нашей деятельности был накоплен некий личный запас ценностей - порядочность, верность, любовь, который сделал меня человеком, который потом ни во что не конвертировался ни при каком строе: я пишу песни все на той же гитаре, которую мне подарили в незапамятные времена родители. Зато многое менялось вокруг - люди стали выглядеть по-другому, музыкальная индустрия перестроилась в корне. - Не страшно вам от юбилейной цифры? Для группы 20 лет - это много. - Я вот смотрю на другие юбилеи, и у меня они почти никогда не вызывают энтузиазма. Страшно. Только если об этом думать, с ума можно сойти. От юбилейной бронзы не уйдет никто. Но важно, как ты ощущаешь себя во времени, а не то, что время думает про тебя. - Вам не сложно существовать в сегодняшней звуковой среде? - Я не собираюсь оставаться в каком-то одном звуке, мне интересно все время наливать новое вино в мехи. Но ведь дело в том, что в нынешнем звуке очень много от того, чем мы занимались несколько лет назад. Посмотрите, нынешние главные рок-группы White Stripes и Franz Ferdinand пишут на своих обложках No computers и исповедуют психоделический звук 60-х. Время больших открытий и радикальных экспериментов в музыке закончилось лет пять-десять назад. Последним открытием был рейв, да и то в электронной музыке. - В Кремле соберутся не только ваши друзья, но и все вокалисты, которые когда-либо работали с вами. Ностальгии не испытываете от таких встреч, не хочется снова вместе поработать? - Сейчас - нет, а вот когда мы впервые воссоединились с Жанной после долгого перерыва - было дело. На самом деле нам очень повезло: мы ни с кем не прощались со скандалом, и каждый, кто к нам придет на юбилей, - наш большой и любимый друг. Обратите внимание, у всех после нас дела пошли хорошо - Валера Сюткин выступает, Женя Осин хорошо держится, Жанна занимается музыкой; всем, мне кажется, помогает тот заряд, который им дало Браво . Есть и новые друзья - Дима Спирин из Тараканов несколько песен написал для нас, одну - для моего сольного альбома, другая - ее премьера состоится в Кремле - для нового альбома. - Был ли в жизни Браво период, о котором хочется вспоминать меньше всего? - Разное бывало. Есть зато такой, который вспоминать как раз хочется - это самые первые годы. Когда мы еще только выходили из подвалов и в свои 20 с небольшим лет становились звездами. Знаете почему? Все вокруг было абсолютно непредсказуемо. Мы никогда не знали, что будет с нами завтра.