Полузащитник "Зенита" Владимир Быстров ответил на вопросы "СС".
– В прессе встречалось несколько разных трактовок того, как состоялось ваше возвращение в «Зенит». Одни рассказывали, что помогли ваши друзья Анюков и Денисов, попросившие руководство клуба организовать переход, другие — что вас «вернул» Радимов, написавший SMS: «Хочешь вернуться в «Зенит»? Что из этого правда?
– Все эти трактовки правдивы. Влад действительно написал SMS, а я ответил: «Ты знаешь ответ». Но и Анюков с Денисовым параллельно «работали» в этом направлении. В общем, был интерес со всех сторон. И все в итоге закончилось моим возвращением. Но здесь хочется выделить главный момент: Я САМ хотел вернуться в Питер. В родном городе я чувствую себя гораздо комфортнее, чем в Москве, у меня тут родственники, лучшие друзья. К тому же у «Зенита» сейчас очень непростые времена. Хотелось помочь родному клубу. Словом, я очень доволен переездом.
– Несмотря на то, что питерские фанаты восприняли ваш переход крайне негативно?
– Меня поддерживают друзья, близкие, родные. Да, я ощущаю негатив. Но позитива гораздо больше. Думаю, со временем все волнения улягутся.
– Вы, полагаю, в курсе претензий, которые предъявляют фанаты?
– Слышал, конечно. Но, если честно, не знаю, откуда они все это взяли. Средних пальцев я никому не показывал. Возможно, все запомнили мой первый матч против «Зенита», когда я заработал пенальти, – тогда фолил Радек Ширл, в ответ на оскорбления фан-сектора я поднял вверх большой палец и похлопал. Вроде того: молодцы, парни, классно поддерживаете. Кстати, тогда ко мне подошел Радим и сказал: «Вова, не нужно провоцировать болельщиков, накалять ситуацию, даже хлопать не стоит». Больше ничего подобного я себе не позволял.
– Вам припоминают и то, что вы якобы поцеловали спартаковский «ромбик» на «Петровском».
– Не было этого. Понять не могу, откуда это все болельщики взяли? Наверное, кому-то надо было представить все именно в таком свете. Не знаю даже, почему и зачем.
– Еще одна фанатская претензия: вы забивали «Зениту», лишая его важнейших очков.
– А что мне надо было делать? Специально мазать по воротам? Я всегда старался быть очень адекватным, отмечая голы в ворота родного клуба. Да, я прекрасно слышал, что мне кричат с трибун «Петровского», – Владимир улыбается, припоминая обидные кричалки в свой адрес. – Но я старался себя сдерживать, выплескивая все эмоции в игре. Думаю, у меня это получалось.
– Фанаты «Зенита» недовольны и вашими «нырками» в штрафной площади. Питерский клуб серьезно от вас настрадался.
– Эти претензии логичнее адресовать не мне, а тем защитникам, которые в ситуациях, не требовавших нарушения, тем не менее делали это. Если меня хватают за руки, за майку и я не могу удержать равновесие, позицию, лишаюсь возможности забить, какой смысл мне стоять на ногах? Что я должен делать в такой ситуации? Взлететь? Те, кто не верит мне, могут пересмотреть повторы. Но вы ведь сами прекрасно понимаете: ни один из защитников не признается, что он сделал пенальти. А я со своей стороны могу сказать: если будет момент, когда смогу удержать равновесие, никогда не буду падать.
– Радимов рассказывал в интервью «Советскому спорту», что во времена вашей игры за «Спартак», вы с ним, сходясь друг против друга, обещали переломать друг другу ноги. Правда, после финального свистка остывали и нормально общались.
– Понятно, что во всех игровых ситуациях мы всегда шли до конца, но таких слов я за собой не помню. Хотя тому же Гарику (Игорю Денисову), помнится, в прошлогоднем матче первого круга я разбил голову. Игорь был весь в крови. Но это был игровой эпизод: подкат, борьба за мяч, я перепрыгивал через него и случайно попал шипами в лоб, и Гарик мне не предъявлял ничего ни во время того эпизода, ни после матча. Он же прекрасно понимал, что это вышло неумышленно. Хотя кто-то мог представить, что это было специально. Но те, кто знает о нашей дружбе, прекрасно понимают, что Денисов сам кому угодно за меня голову разобьет. Равно как и я за него.
– «Советский спорт» предлагал лидерам фан-движений Петербурга организовать встречу с вами в редакции, дабы вы высказали друг другу в лицо все претензии и, возможно, помирились. Но фанаты отказались. Почему, как считаете?
– Лично я был бы не против такой встречи. И, честно говоря, не хотелось бы думать, что главное для фанатов – война со мной. Я все же думаю, что основная причина – моя успешная игра против «Зенита». А все эти мои якобы провокации в адрес болельщиков – косвенная причина. Видимо, кто-то захотел повоевать. Что ж, это их право. Надеюсь, рано или поздно они все же поймут, что ничего того, в чем меня обвиняют, не было. И самое главное, что теперь мы по одну сторону баррикад.
– А вы правда говорили, что с детства мечтали играть за «Спартак»?
– Да, говорил, но только то, что в детстве болел за «Спартак». Первый раз я сказал такое клубной газете «Зенита»: это случилось после матча против дубля «Алании». Но ведь тогда, во времена моего детства, красно-белые очень достойно бились за Россию в Лиге чемпионов и чуть ли не каждый российский пацан был влюблен в столичную команду и мечтал играть за нее... Кстати, сразу же после выхода того интервью мне за мои слова прямо в самолете, во время возвращения из Владикавказа, «вставил» Константин Лепехин. Вот тогда я узнал, что между «Зенитом» и «Спартаком» существует подобное противостояние... Буду честен: возможно, я и хотел играть за красно-белых, но этого я не говорил.
– Значит, и эту тему раздули?
– Выходит, что так. Кстати, хотите историю, как однажды я оказался в фанатском секторе «Петровского»? – Быстров улыбается.
– Конечно.
– Это случилось, когда я впервые побывал на матче «Зенита», мне тогда 13–14 лет было, и я только-только переехал из Луги (родной город Быстрова, в двух часах езды от Петербурга). Мы с моим другом Ромой Тимченко (несколько лет назад играл в «Зените-2», сейчас живет в Туапсе и играет на первенство Краснодарского края) пошли в фанатский сектор. В общем, во время этой игры мы больше не на поле смотрели, а вокруг себя. Если честно, просто обалдели от увиденного: не думали, что так можно болеть. Потом вместе с толпой фанатов шли пешком до Финляндского вокзала и еле успели на последнее метро.
– Из нашего разговора следует, что перед фанатами «Зенита» вам извиняться не за что.
– Для меня небезразлична вся эта ситуация, хочется, чтобы она поскорее сошла на нет... Извиняться надо за свои поступки. А за то, что ты не делал, я считаю, извиняться неправильно.
– Как вы пережили происшествие на Московском вокзале Петербурга во время приезда сборной на игру с Лихтенштейном, где вас оскорбляли?
– Я очень сильно сдерживал себя: осознавал, что многие люди просто не знают, как и почему я ушел в «Спартак».
– Официальная версия — конфликт с Петржелой.
– Он действительно был. Но я не буду углубляться, как, что и почему. Да, меня продали. Но точно так же могли продать и Аршавина, и Кержакова, и того же Денисова. Хорошо, что сейчас пришло новое руководство, которое, убежден, не стало бы делать подобных ошибок.
– Вы, говорят, ушли в «Спартак» из-за денег.
– В начале 2005 года «Зенит» сделал мне очень хорошее предложение по продлению контракта. И не было резона уходить по собственной инициативе... Однако же после конфликта с Петржелой меня поставили перед фактом: будут продавать. Не стану утверждать, что меня не спросили, согласен я на переход в «Спартак» или нет. Я дал свое согласие на переход именно в эту команду. Но по одной простой причине: красно-белые в то время были флагманом российского футбола. Кроме того, любой другой российский клуб, помимо «Спартака», просто не смог бы потянуть мой трансфер. Я понимал, что после конфликта с Петржелой могу сгнить на скамейке запасных, побоялся, что умру как футболист. А я хотел играть. Поэтому и дал согласие на переход. Кстати, в финансах от этого перехода я не выиграл. А вот в плане мастерства прибавил, надеюсь, очень сильно. Об этом, как я прочитал в вашей субботней публикации, говорили даже некоторые фанаты «Зенита». Полностью согласен с ними: я многое приобрел в профессиональном плане, вырос как футболист, повзрослел.
– То есть не жалеете о своем переходе в «Спартак»?
– Я живу по принципу: все, что ни делается, – к лучшему... Сейчас я дал согласие, когда поступило предложение от «Зенита». Получается, поступил гораздо хуже с поклонниками «Спартака», нежели в свое время с болельщиками «Зенита». Но, думаю, они меня поймут, так как я вернулся в родной город, в родной клуб.
– Коллеги рассказывали, что тогда, на Московском вокзале, секьюрити оттаскивали от оскорблявших вас людей Анюкова и Денисова. Вратарь Габулов пытался поговорить с хулиганами по-мужски. У вас, наверное, тоже кулаки чесались...
– Ребятам за поддержку огромное спасибо! Но то, что чувствовал в тот момент я, позвольте оставить при себе.
– Когда после матча с Лихтенштейном вам в лицо кинули спартаковскую футболку, я был уверен, что вы не пощадите обидчика. В юности, знаю, в схожих ситуациях спуску не давали.
– То, что было в юности, там и осталось. Сейчас я повзрослел. А в тот момент, если честно, я даже и не понял, откуда прилетела майка. Когда осознал, посмотрел на этого парня и… промолчал.
– Почему?
– Но мы же не в подворотне были. Ответь я тому парнишке, меня бы неминуемо дисквалифицировали. А зачем это надо? Сборную бы подвел... К тому же я осознавал, что могут быть провокации, и понимал, что ни в коем случае нельзя им поддаваться. Кстати, я очень не хотел, чтобы мой папа (Сергей Николаевич Быстров) приезжал на первый мой матч перед питерской публикой, так как понимал, что может меня ждать. Но он все равно приехал. Когда мы разговаривали с ним уже после моего приезда в родную Лугу, отец сказал, что не видел, как в меня бросали футболку. И слава богу! Когда такое видят родители – это жесть.
– Ожидали, что провоцировать вас начнут уже в Химках, в первом матче после возвращения в «Зенит»?
– Я, конечно, понимал, что некоторые люди могут негативно воспринять мое возвращение, но чтоб настолько! Честно говоря, не ожидал.
– Стало быть, видели баннеры и в Подмосковье, и в Питере во время матча с «Ростовом»?
– Ну я же не слепой. И не глухой. Все видел, все слышал. Особенно, скажем так, удивил плакатик с моей фотографией на могильном кресте. Я все могу понять, но это явный перебор.
– А не страшно во время обычных прогулок по Питеру?
– Есть немножко. Но я не забываю о бдительности. Так что все нормально.
– На мой взгляд, во всей этой истории наметился явный перелом – по ходу матча с «Ростовом» подавляющее большинство зрителей «Петровского» освистало хамство фан-сектора в ваш адрес.
– Я слышал, и мне было приятно. Хочу сказать спасибо этим людям. Я и раньше понимал, что далеко не все болельщики «Зенита» меня ненавидят. А тут я убедился в этом сам. И, кстати, могу сказать, что во многом благодаря их поддержке я забил в том матче второй мяч. Я прекрасно слышал их поддержку. Спасибо вам, ребята! Но при этом я понимаю, что оскорблявший меня фан-сектор – далеко не маленькая кучка болельщиков. Они тоже поддерживают «Зенит», они тоже наши болельщики, они ездят за командой на выезд. В этом плане они молодцы. И я хотел бы обратиться к ним: ребята, поддерживайте любимую команду, но не направляйте свою агрессию на одного футболиста, тем более выходящего на поле в сине-бело-голубой форме... У меня нет ненависти к ним: я надеюсь, что когда-нибудь они поймут, что это все неправильно, и прекратят травлю. Это ведь не идет на пользу любимой команде.
– В двух матчах за «Зенит» вы доказали, что пришли биться за зенитовскую стрелку, за Питер.
– Скажу так: независимо от того, кто что думает и считает, я буду сражаться за родной клуб, умирать за него на поле. Не для того, чтобы кто-то подумал: какой, мол, Быстров хороший. А для того, чтобы моя команда вновь смогла стать чемпионом России, еще что-то выиграть в Европе...
– Сожалеете, наверное, что российское чемпионство, Кубок УЕФА и Суперкубок Европы случились, когда вас в команде не было?
– Нет, не сожалею. Уверен, что в ближайшее время «Зенит» даже превзойдет взятые высоты. А я ему в этом помогу. Для того и пришел. Играю не за деньги. За стрелку зенитовскую, за Ростральные колонны.
– Анатолий Давыдов с давлением, которое на него выпало, справится, как считаете?
– Лично для меня работать с Анатолием Викторовичем одно удовольствие. Он в свое время пригласил меня в «Зенит», теперь при его участии я вернулся домой. Лучшего и желать не надо. В плане результатов команды все в его руках. Не буду прогнозировать, на что способен Давыдов. Скажу лишь, что мы с ребятами поможем ему добиться самых высоких результатов. Если так, то, возможно, он останется на следующий сезон. Время покажет.
– Примерно то же самое говорили и фанаты «Зенита» в нашем субботнем опросе: время покажет, как к вам относиться.
– Я хочу попросить поклонников «Зенита» (как бы то ни было, не делю их на болельщиков и фанатов), чтобы травля в мой адрес прекратилась. И чтобы всю свою агрессию они направили на поддержку «Зенита». Ребята, ваша поддержка нам необходима! А мы – пока существуют шансы на чемпионство (а они пока никуда не делись) – будем биться за воплощение их в жизнь.
– Кстати, что говорил ваш друг по поводу ваших взаимоотношений с фанатами? Советовал не обращать внимания?
– Хоть Шава и уехал в Англию, контакта с ним я не теряю. Был мне другом, им и останется. Какие слова он мне говорил, воспроизводить не буду, – Быстров смеется. – Но, ясен пень, поддерживал, говорил: не парься, переживешь, все наладится.
Источник: "Советский Спорт"