Этот сезон для Айвана Занатты стал первым в качестве главного тренера молодежной команды. Оставил он двоякие впечатления, сравнимые с теми, что подарил болельщикам СКА: замечательная «регулярка» и провал в плей-офф. Несмотря на завершение для СКА-1946 соревновательного этапа чемпионата МХЛ, питерская «молодежка», как, впрочем, и взрослые, продолжает тренироваться.
— Айван, в этом сезоне вы впервые начали работу с молодыми ребятами. Сложно было переключиться после взрослого хоккея?— Не сказал бы, что сложно. Просто пришлось строить работу несколько иначе. Я был главным тренером в итальянских «Кортине», «Милане», швейцарском «Лугано». Всюду руководил сформировавшимися, профессиональными игроками, которых надо было просто правильно использовать. А тут ребята только стремятся к тому, чтобы выйти на профессиональный уровень. И ключевой задачей является развитие.
— То есть пришлось корректировать тренерский стиль?
— Кардинально ничего не менял. По-прежнему использовал свои рабочие наработки. То есть то, что я делал в СКА-1946, — спектр того, что я делаю, только с акцентом на индивидуальное мастерство ребят, их физические кондиции и, что еще важнее в молодежном хоккее, психологию, дабы головы были готовы к играм и тренировкам. У нас была хорошая команда — игроки, персонал и тренерский штаб. И мы многого достигли, если сравнивать с началом сезона.
— А как вообще получилась эта рокировка, когда вы буквально за несколько дней до старта чемпионата ушли от Смита в СКА-1946, а Михаил Кравец «поднялся» в помощники Барри?
— Не знаю. Честно, не знаю. Я, помню, сам удивился. Барри подошел ко мне, сказал, что я буду тренировать молодежь. Видимо, это решение клуба, сотрудником которого я являюсь. Как отнесся к этому? Спокойно. Мое кредо — работать с полной отдачей. А где — вопрос третий.
— Разговаривал со многими хоккеистами СКА-1946, почти все вас называют вторым отцом. А вы чувствуете перед ними некую отцовскую ответственность?
— Безусловно. Ведь это еще совсем молодые ребята, они смотрят на тебя с открытым ртом, потому что ты больше знаешь о хоккее — об их мечте. Тренерская работа многофункциональна. Тем более — тренера молодежи. Мы должны быть и учителями, и отчасти отцами. Обращать внимание на все — будь то игра, учеба или личная жизнь. Всюду бывают спады и подъемы. И наша задача в нужный момент подсказать парню, как быть.
— Молодые сильнее дергаются во время таких неудач, нежели опытные?
— Каждый человек уникален по своей сути и по-своему реагирует на любую ситуацию. На своем веку я встречал немало опытных мастеров, которые любую неудачу переживают куда сильнее молодых. Показателем работы нашего тренерского состава в тот момент служит концовка чемпионата, когда в ключевых играх на финише все ребята оставались спокойны, никто не боялся брать на себя ответственность и не паниковал. Когда видишь подобное, понимаешь, что работа не прошла даром — ты готовил команду, и команда готова.
— Канадские пацаны к хоккею иначе относятся, нежели российские?— (После паузы.) Я вам так скажу: 25 лет я жил в Канаде, столько же — в Европе. И последнюю четверть века пытался понять это отличие. Мне кажется, в Канаде хоккеисты взрослеют раньше. Просто потому, что там есть один главный вид спорта. Нет футбола, есть немного баскетбола, но небожитель — хоккей. Молодежи легче сфокусироваться. За океаном существует множество молодежных лиг, где каждый клуб — уменьшенная копия команды НХЛ. Заходя в молодежный клуб, вы погружаетесь в такую же среду, как если бы оказались в клубе НХЛ. Поэтому игроки с младых ногтей видят это и понимают, какому уровню спортивного мастерства и зрелости личности должны соответствовать.
— В Питере заметили таланты, так сказать, международного уровня?
— Талант — объемная характеристика. Он может быть огромным, как у Овечкина или Кросби, а может быть в разы меньше, но быть. Игроки уровня Овечкина, Малкина, Кросби — это менее пяти процентов всего мирового хоккея. А оставшиеся 95% — огромный резервуар. Есть ли в Петербурге те, кто потенциально может вписаться в эти 95%? Конечно, есть. Но это еще ни о чем не говорит. Путь от юношеского и молодежного хоккея до профессионального огромен. И самый главный спутник идущего — характер, способность переносить трудности, умение бороться за свою цель, несмотря ни на что. Если игрок обладает этими качествами, он добьется успеха, реализовав заложенные Богом данные. В ближайшие два-три года мы более четко увидим, кто выдержал испытание, кто сдался. Кто может ежедневно биться от первой до последней секунды, а кто нет. Это трудно, но кто обещал, что будет легко. Рабочих мест мало, и конкуренция высока.
— Тогда, что могло произойти со СКА-1946 в плей-офф, когда команда, ведя после двух матчей в Питере 2:0 в серии, в итоге умудрилась отлететь от «Омских ястребов»?
— У Омска произошли важные изменения в составе — из первой команды они получили пять действительно хороших хоккеистов — Аверина, Пивцакина, Тимкина, Орлова и Храмкова. Мы по-прежнему показывали хороший хоккей и могли выиграть третью игру, когда отыгрались с 1:4 до 3:4. Не хватило миллиметра. И когда ты проигрываешь в таком драматичном матче в одну шайбу, наступает опустошение — физическое и эмоциональное. А времени пережить его не было — на следующий день игра, в которой «Ястребы» забили две удачные шайбы, заставившие нас вернуться в Петербург. Мы понимали, что в пятой игре все решит один гол. Кто бы его ни забил. Забил Омск. Разочарование длится по сей день. Но стыдиться нам нечего. Мы выложились без остатка. Просто это плей-офф…
— На следующий год останетесь в Питере?
— (Пожимает плечами.)
— А когда наступит ясность?
— Не знаю. Честно, не знаю.
— Вам случайно СКА не предлагали возглавить?
— Пока никаких разговоров не велось.
— А согласились бы?
— Моментально!