Бывший полузащитник сборной России является итальянским первопроходцем сразу в двух ипостасях: в 1991 году он стал первым российским футболистом на Апеннинах, а в 2003-м уже в качестве главного тренера «Уралана» пригласил в свою команду двух итальянцев, которым предстояло открыть нашу страну для сей футбольной нации. И обо всех сложностях, которые сопутствуют при переезде футболистов из южной страны в Россию, знает не понаслышке.
— Признаюсь, за Доменико Кришито, которого приобрел «Зенит», я следил не очень внимательно. Поэтому досконально не владею информацией о его игровых характеристиках. В то же время уверен, что селекционная служба питерского клуба наблюдала за ним давно, возможно, не один год. И если его все-таки решили приобрести, значит, видят в нем реальное усиление.
— Насколько на выбор футболиста могло повлиять то, что тренером «Зенита» является его соотечественник?
— Вполне возможно, что повлияло значительно. Для Кришито большой плюс, что он сможет разговаривать со Спаллетти на одном языке. Это может серьезно облегчить и сократить игровую адаптацию Доменико, позволит с самого начала понимать требования тренера.
— Контракт подписан на четыре года. По-вашему, новобранец «Зенита» отыграет в Питере до конца соглашения, если Спаллетти покинет клуб раньше?
— Не знаю, почему срок договора рассчитан именно на четыре года. Но сможет ли он доиграть до конца контракта, сейчас предсказать невозможно. Это зависит от многих факторов: и от того, как Кришито будет проявлять себя в игровом плане, и как у него сложатся отношения в команде, и как он вообще адаптируется к России. Ведь наша страна довольно-таки сложна для иностранцев. Далеко не все здесь приживаются.
— Итальянские футболисты играли под вашим руководством в «Уралане». Что для них стало самым большим испытанием после переезда?
— К тем двум итальянцам у меня не было никаких претензий. И в быту, и на поле они проявили себя положительно и со своими задачами в целом справились. Но все-таки надо учитывать, что Элиста — это не Питер с Москвой, где полно соблазнов и развлечений.
— А наши дороги, аэропорты, стадионы не приводили их в шок?
— Моих подопечных — нет. Но вообще эта проблема актуальна. Думаю, многим иностранцам сложнее всего привыкнуть к нашим футбольным реалиям. Важно понимать, что до переезда сюда люди играли в чемпионате, где современные стадионы, постоянно собираются полные трибуны, а организация всего процесса на самом высоком уровне. И после того, как в некоторых российских городах они видят, мягко говоря, не самые лучшие особенности нашей инфраструктуры, они в какой-то степени могут утратить энтузиазм. Что напрямую влияет на их настрой и, как следствие, на качество футбола, которое они показывают. Но надеюсь, эту проблему нам скоро удастся решить — к 2018 году мы получим достаточно новейших арен, заметно улучшится и транспортная инфраструктура. И можно будет рассчитывать на приезд гораздо большего, чем сейчас, количества классных игроков.
— А в чем главные сложности адаптации итальянцев в быту?
— Какой-то общей проблемы здесь не существует. Все люди разные. Но для всех без исключения важно, как будет выступать новая команда: если она играет удачно, часто побеждает, то это создает положительный эмоциональный фон, при котором привыкнуть ко всему гораздо легче. Но отмечу, что вряд ли в «Зените» или же московских клубах легионеры сталкиваются с серьезными бытовыми проблемами. Организация дел там на высочайшем уровне, и, думаю, все вопросы решаются быстро.
— Что могло для игрока сборной Италии стать главным мотивом для переезда в незнакомую страну?
— Наверняка финансовые условия. Если Кришито предложили сумму, на которую он вряд ли мог в ближайшем будущем рассчитывать на родине, то, вполне возможно, это и сыграло важнейшую роль в его решении.