Есть неподкупный суд?

Почему люди аплодируют Розенбауму и Герману, требующим смертной казни для террористов

Минула неделя со дня кровавой развязки в Беслане. Развязки, завязавшей множество новых узлов.

Один из них на многотысячном митинге на Дворцовой предъявил кинорежиссер Алексей Герман. Очень волнуясь, он сказал: «Сегодня бандиты идут на такие чудовищные преступления, не боясь наказания. Я видел, как они садятся в тюрьмы с улыбками, зная, что откупятся и скоро выйдут на свободу. Только отменив мораторий на смертную казнь, только расстреливая их, мы сможем с ними бороться».

Дворцовая устроила Герману овацию.

Потом Александр Розенбаум заявил, что как депутат Госдумы будет всемерно способствовать восстановлению смертной казни в России для террористов. И снова овация.

Общество жаждет крови за кровь? Или иного выхода для укрощения монстров нет?

Европа не жила как мы

Как в нашей стране отменили смертную казнь? В 1996 году Россия вступила в Совет Европы. Через два года Борис Ельцин поручил тогдашнему премьеру Евгению Примакову ратифицировать протокол № 6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод - именно он обязывает государство отменить смертную казнь в мирное время. Без этого мы не могли стать полноценными членами СЕ, хотя российские власти утверждали, что у нас и так не казнят с августа 1996-го. А до этого, по данным судьи Конституционного суда Анатолия Кононова, каждая третья смертная казнь в мире происходила на территории бывшего Союза, в основном в России. У нас ежегодно казнили столько же людей, сколько за 200 лет самодержавия!

Дискуссия о допустимости смертной казни ведется в России с незапамятных времен. Еще Екатерина II писала: «Правительство должно бороться с преступлением, не подражая последнему». Великий гуманист Андрей Сахаров говорил: «Я отвергаю идею о том, что смертная казнь оказывает сколько-нибудь серьезное сдерживающее воздействие на потенциальных преступников... Дикость порождает только дикость».

Ну и процитируем не очень модного сейчас Солженицына, еще в 2001 году написавшего: «Перед нами стоит вопрос - поборем ли мы когда-нибудь террор..? Но иногда есть возможность человека присудить к смертной казни за непомерные преступления. Опять нельзя! Мы должны быть на уровне передовых современных условий. Эти передовые условия диктуют люди, не знавшие серьезных испытаний. Таких испытаний, какие Россия прошла, Европа просто не проходила».

Что до Европы, то вот статистика Великобритании и Франции - в этих странах после отмены расстрельных приговоров количество преступлений не выросло. Значит, не так уж сдерживает страх лишения жизни идущих на черное дело? А террористам, идущим, как в Беслане, на заведомую смерть, он вроде и совсем безразличен. Но так ли уж на заведомую? Почему они тогда пытались бежать, прикрывшись детьми?

Говорят: всегда есть возможность судебной ошибки. Можно отправить на эшафот невиновного. В случае «Норд-Оста», Беслана это «не катит» - террористы сами себя снимают на видео, выступают публично, то есть доказательства налицо.

Не менее страшны пособники. Если подтвердится информация о том, что двое из бандитов должны были во время захвата школы сидеть в тюрьме, поскольку давно были осуждены за предыдущие преступления, но неведомым образом оттуда вышли... То что за твари те, кто выпустил их, видимо, получив огромные «бабки»?! И чем вина этих тварей меньше вины захватчиков? Как они сами жить-то могут после содеянного? А коли могут, разве это означает - должны?

Дискуссия о смертной казни вечна. Быть может, это слишком мягкое наказание для мучителей детей. Как пишет один из читателей, «поймав такого, его не надо сажать в тюрьму, где он будет спокойненько жить на наши деньги, его надо отпустить. Но не на все четыре стороны, а строго в направлении родственников тех, кого они убивали и мучили».

Нет уж, если у нас есть еще хоть какое-то государство, судить должно только оно. Но быть при этом последовательным. Если первое лицо страны говорит об объявленной нам войне, то должны появиться и некоторые меры военного времени. Если мы еще не перестали мочить в пресловутом сортире, то не надо выводить из него террористов и пересаживать на пожизненную тюремную парашу.

МНЕНИЯ: ЗА

Елена Топильская, адвокат, зам. председателя Комиссии по правам человека при губернаторе Петербурга:

- Чрезвычайные обстоятельства заставляют делать исключения из общих правил. По закону существует срок давности, истек этот срок - и преступника нельзя привлечь к уголовной ответственности, но для военных преступлений сделаны исключения, для них срока давности нет. По-моему, это справедливо.

Может быть, и для террористов нужно сделать такое исключение - снять мораторий на применение смертной казни за терроризм. История подтверждает, что снижать наказания можно только в стабильном обществе, а вот смягчать ответственность за преступления в условиях кризиса - только усугублять обстановку.

МНЕНИЯ: ПРОТИВ

Юрий Вдовин, правозащитник:

- Я всегда был против смертной казни. Она не способна что-то исправить, что-то изменить. Террористам, которые и так идут на смерть, гораздо более мучительным наказанием станет пожизненное заключение.

Борис Стругацкий, писатель:

- Разве задача стоит в том, как покарать террористов? Задача в том, чтобы предупредить совершение подобных преступлений. А ее никакими указами не решить. Нужно долго профессионально работать, чтобы предупредить подобное. Я понимаю, что на душе у людей, делающих такие заявления. Но смертная казнь никогда никого не останавливала и преступлений не предупреждала.

Виктор Стяжкин, главный врач психиатрической больницы специализированного типа:

- Возвращения смертной казни означало бы, что мы уподобляемся преступникам: они убивают, и мы тоже. В нашем учреждении содержится около 60 процентов убийц, но у нас не возникает желания расправиться с ними. Это больные люди. Посмотрите на этого жалкого, убогого выродка, оставшегося в живых террориста. Он вместе со своими ровесниками вырос на войне, когда дети играют с автоматами, а их отцов убивают или они становятся убийцами. Да, можно террориста расстрелять. Наверное, родным пострадавших это принесет сиюминутное облегчение. Но это же не вернет им детей, не решит глобальной проблемы!

Андрей ПЕТРОВ.
[email protected]
Фото Стаса ЛЕВШИНА.
Мнение обозревателя может не совпадать с точкой зрения редакции.

ОТ РЕДАКТОРА

Ждем ваших писем

Мнение обозревателя, автора этой публикации, на самом деле не то чтобы МОЖЕТ не совпадать, оно просто НЕ совпадает с мнением редакции. Не потому, что у нас другое мнение. У нас оно не сложилось. Мы люди. И у каждого свое отношение к ежедневному кошмару в прямом эфире, который мы только что пережили. У каждого свое мнение. Мы спорим о будущем России. Обсуждаем каждый день.

Мы бы очень хотели выслушать ваше мнение уважаемые читатели!

Готов высказать свое, тоже не редакционное. Личное.

Я против смертной казни. Мне трудно представить себе: какие-то плешивые дядьки и усатые тетеньки долго, годами (!) заседают, опрашивают свидетелей. А потом вдруг приговор: «А ну его! Давайте шлепнем под бурные аплодисменты, пусть не врет и не оправдывается». Смертная казнь - трусость, страусиная политика: убить, закрыть глаза, забыть.

Неужто государство наше не в состоянии гарантировать ублюдку настоящее ПОЖИЗНЕННОЕ заключение, гарантированно полную изоляцию от общества. Без бандитских передач и писем, без водки и наркотиков. Пусть десятки лет гниет в одиночке и перебирает в памяти: как резал горло девочке, как мать защищала грудью малыша, а он хохотал... Уверен, через 20, 30 лет на тот свет отлетит душа очищенная. А не очистится, так сам себе вены перегрызет: от сумасшествия.

Я не против убийства. Убийства противника в бою. А вот тут мы сплоховали. Наши потери слишком велики в операции по освобождению тысячи заложников от трех десятков бандитов. Их называют «специалисты», «обученные», «подготовленные». А наши спецы? Хрен собачий? Может, лучше вначале научиться воевать по-настоящему? Дать зарплату милиции, спецам, отучить их от «крышевания» и поборов? Как вы думаете?

Еще раз: это личное. Мы очень ждем ваших писем и звонков!»

С уважением Сергей Зелинский, редактор «Комсомольской правды» в Санкт-Петербурге».

Уважаемые читатели, а что думаете вы по этому поводу? Ждем ваших звонков в понедельник, 13 сентября, с 14.00 до 15.00 по телефону (812) 310-32-28.