Подвергать серьезному анализу архитектуру новообразования «Северный Версаль» столь же бессмысленно, как занудно пересказывать смысл анекдота вдумчиво-туповатому собеседнику.
Чеширская улыбка заказчика, в свое время спрятавшего ресторан «Русский китч» в стены исторического здания, на этот раз исчезает за высоким забором, которым намерены огородить предстоящий дворцовый хутор от глаз окрестных жителей и знатоков архитектуры.
Чтобы от зрелища культурный шок невзначай не хватил. Сами же «соседи по дворцам» с запросами «жить лучше, чем царь» вряд ли заподозрят иронию, вложив в дворцовую недвижимость по несколько валютных миллионов.
Как бы то ни было, на полном серьезе и без всяких профессиональных обсуждений новая архитектурная власть города дает зеленую улицу этому проекту в духе американских диснейлендов, мини-гольф-клубов и других весьма специфических макетов, изготовленных на потребу скучающей публике.
Но говорят, что элитный потребитель жаждет именно такой эстетики. А чтобы она больше походила на подлинную, историки архитектуры с готовностью подскажут, как поправить пилястру или изогнуть волюту.
Вот, и получите национальную романтику всех европейских стран по полной программе. Если, конечно, подданные ее величества Елизаветы II не обидятся: в аннотации к лахтинскому неприхотливому «Английскому дворцу» значится: «типичный английский стиль».
Наш корреспондент Модест Упертый собрался купить один из дворцов. Вот что он рассказывает: – Измученный навязчивой идеей «опять хочу жить во дворце», иду к психоаналитику — пусть разъяснит мой эдипов комплекс. А тот не отговаривает: «Купи, — говорит, — и живи». — «Так нельзя же, — спорю. — Как-никак Зимний — памятник федерального значения, а потому не продается».
Аналитик мне: «Это ты врешь, — и толстенную книгу под нос подсовывает, «Дворцово-парковый ансамбль ВЕРСАЛЬ» называется: — Смотри, дворцов тут много, и Зимний твой есть». Врач продолжает: «Я вот потратил год на излечение нервной дамочки, страдавшей от невозможности поставить платиновый шпингалет на форточку, вот и покупаю себе дворец — «Манеж» называется».
Тут я припомнил, что в Манеже жили не цари, а кони, вернее — скакали. Но расстраивать доктора не стал, а тот знай, читает по писаному: «В доме просторный внутренний двор, освещенный стеклянным атриумом». Тут я и вовсе примолк: всегда думал, что внутренний двор (открытый или перекрытый стеклом) и есть атриум.
А тут кто кого освещает? И чем? Перевожу разговор на другую тему: «А что, в Версале разрешили строить?» А мне в ответ: «Ну, ты совсем тупой. Говорят же про Питер — Северная Венеция, а Лахта теперь будет Северным Версалем: на 14 га полсотни дворцов построят». Прикинул, это в среднем по тридцать соток земли на каждого.
Глянул я на картинку и прослезился от восторга: хочешь — живи в Зимнем, хочешь — в Мавританском или Баварском дворцах (что-то я таких не припомню), а Эрмитажей так целых три — Бирюзовый, Розовый, Царскосельский.
Откроется дверь с «изумительным резным декором» (по определению авторов проекта) во Дворце Петра III, выглянет оттуда Петрович, крикнет соседа Михалыча, который обосновался в соседнем «Малом Трианоне» — благо заборов вокруг нет (сбылась мечта о социальной однородности), и айда ловить зеркальных карпов: у каждого дворца свое озерцо или пруд.
Близ дворца «Бельэтаж» раскинется Ансамбль Бельведеров и площадь Роз. «Бельведеров — это фамилия архитектора?» — не расслышал. «Нет, Бельведер — это тоже дворец, их тут два — Янтарный и Лазурный».
В авторах же значатся безвестные выпускники Академии художеств, скромно скрывшиеся под топонимом «Лахта». Творчество их выше всяких похвал. Я бы послал их на международный фестиваль «Зодчество», да что-то не нравятся мне плоские кровли террас — боюсь протечек.
Все-таки я решил Зимний не покупать: он против исторического оказался маловат — всего 350 кв.м. Мне теперь больше нравится дворец «Павильон трех граций». Отличается он «парадностью и лаконичностью». А вкус у меня тонкий…