Все начиналось с желания сильных мира сего поговорить без протокольной суеты. В начале 70-х годов министры финансов Франции и ФРГ - Валери Жискар д'Эстен и Гельмут Шмидт решили встретиться в узком кругу заинтересованных и посвященных. А в ноябре 1975-го главы государств и правительств США, Великобритании, ФРГ, Италии и Японии приехали в гости к ставшему к тому времени президентом Жискару д`Эстену в замок Рамбуйе под Парижем. Здесь-то и приняли декларацию 17 ноября, ставшую неформальным уставом «клуба избранных»: "Мы собрались потому, что разделяем общую ответственность... Рост и стабильность наших экономик помогут процветанию всего индустриального мира и развивающихся стран..."
Начало работы тогдашней G7 было ответом на экономический кризис начала 70-х. Удалось преодолеть шок из-за роста цен на нефть и противостояние Парижа с Вашингтоном из-за долларового диктата США. В 1980 году на саммите в Венеции были обозначены новые приоритеты: обуздание инфляции, борьба с безработицей, решение вопроса с долгами "третьего мира"... На деле решения саммита становятся более обязывающими, чем ооновские резолюции. По крайней мере, в геоэкономической сфере.
Энергетика – Россия – председательство
Обязанностей у страны - председателя клуба больше, чем почета. Мы обязаны не только координировать энергетическую отрасль, но и задавать в ней пример. Здесь таятся как минимум две острые для нас проблемы. Первая - это европейская энергетическая хартия: после газового конфликта с Украиной от России все активнее требуют ее ратифицировать. Дело в том, что безопасной энергетика может быть только тогда, когда не завязана на одного поставщика. Причем это касается не только покупателей (страны ЕС обязаны ограничивать закупки из одного источника), но и производителей - у разных компаний должен быть равный доступ к добыче и транспортировке. Россия в силу внутренних причин взять на себя такие обязательства не готова. То есть, с точки зрения лоббистов хартии, энергетически «безопасными» мы не считаемся. Вторая проблема пока менее заметна - активизировавшийся во многих странах G8 поиск более экологически чистых и дешевых, чем нефть и газ, источников энергии. Здесь Россия пока мало что может предложить. Тем более что отношение к мирному атому во всем мире скользкое. Есть еще один аспект проблемы - отчасти имиджевый: в России энергопотребление на человека в 4 раза выше, чем в Европе. Для многих членов G8 и энергосбережение, и экология - давние "пунктики", без которых обсуждать энергетическую безопасность они не хотят. Но со вчерашнего вечера мы председательствуем...
Клуб сильнейших? В чем?
В "восьмерке" сложился устойчивый порядок работы: при принятии решений действует принцип консенсуса, а всю подготовительную работу организуют координаторы, так называемые шерпы, которые встречаются между собой четыре раза в год. Большинство встреч лидеров проходит в закрытом режиме. Тут есть своя специфика. Часть встреч имеют четкую повестку (которой, впрочем, лидеры не обязаны строго следовать), и на них, как правило, присутствуют не только сами лидеры G8, но и "гости", приглашаемые в зависимости от темы обсуждения. Но самое главное происходит за кадром, за неофициальными обедами и ужинами. Там лидеры не стеснены ни повесткой, ни присутствием журналистов, ни необходимостью объявлять какие-либо официальные итоги переговоров, а единственное, что поддается регламентации, - это меню. Отсюда нюанс: по мнению политологов, акции антиглобалистов влияют на атмосферу саммита не больше, чем на меню их участников. Главное, чтобы терактов не было, как в прошлом году в Англии. А то шампанское будет некстати...
Принимаемые решения обязательны для всех участников клуба, будь то списание долгов странам Африки или разработка вакцины против ВИЧ. Некоторые решения клуба требуют от стран-участниц не столько денег, сколько политического ресурса. Например, мы давно добиваемся контроля за переносными зенитными ракетными комплексами (ПЗРК). Сдвиги есть, но вертолеты в Чечне сбивают. Россия, несмотря на то, что является полноправным членом G8, иногда становится не донором, а объектом финансирования. Так, например, на саммите в канадском Кананаскисе в 2002 году было учреждено так называемое глобальное партнерство против распространения оружия и материалов массового уничтожения. В итоге наиболее развитые страны финансируют в России программы по уничтожению химического оружия и утилизации атомных подлодок.
Главное же в другом: пока существует клуб, его участникам легче договориться между собой при заинтересованном посредничестве формально равных. С другой стороны, остальные страны тоже не могут игнорировать решения-рекомендации «старших братьев». Другое дело, что проблемы, изначально разводящие друг друга, в повестки саммитов политкорректно не вносят. И даже за обедом не принято портить друг другу аппетит. Но эти-то проблемы зачастую оказываются важнее тех, что в повестке. Ныне это, например, Иран. Впрочем, вчера, может быть, что-то изменилось? Напомним вехи истории "большой восьмерки":
- 1975 год - в Рамбуйе (Франция) впервые встречаются главы пяти экономически наиболее развитых стран: США, Японии, Франции, Великобритании и ФРГ.
- 1976 год - к "пятерке" присоединяются Италия и Канада.
- 1980 год - на саммите в Венеции G7 окончательно превращается из чисто экономической организации в геополитическую: принята резолюция, осуждающая ввод советских войск в Афганистан.
- 1991 год - впервые на проходящий в Лондоне форум G7 приглашен президент СССР Михаил Горбачев.
- 1994 год - на саммите в Неаполе Борис Ельцин впервые участвует в политической части переговоров.
- 1997 год - в Денвере (США) впервые проходит саммит "восьмерки".
- 2002 год - в Кананаскисе (Канада) принято решение о передаче России в 2006 году функций председателя G8.
- 2006 год – теперь, кажется, и Джордж Буш выговаривает слово «Петербург», а не называет нас по американской аналогии Питсбургом, как было на 300-летии...
Борис Подопригора, политолог
Полностью читайте материал в газете «Ваш Тайный Советник», которая выйдет 17.07.06