В 224-м гарнизонном военном суде Петербурга вновь рассматривают уголовное дело о гибели пяти курсантов и офицера Морского корпуса имени Петра Великого. Родители погибших добились этого через Балтийский флотский суд, так как считают приговор еще одному офицеру института Максиму Гаврилову, объявленному виновником трагедии, слишком мягким. Новое рассмотрение дела началось со скандала – утверждают потерпевшие.
Халатность или превышение полномочий?
Напомним, что на повторное рассмотрение уголовное дело в отношении флотского офицера Максима Гаврилова было направлено Балтийским военным судом, который 25 июля этого года отменил вынесенный Гаврилову приговор. Суд рассмотрел кассационную жалобу родителей погибших и постановил отменить решение 224-го гарнизонного суда и направить дело на новое рассмотрение в связи с неправильной квалификацией статьи, по которой был вынесен приговор Гаврилову. 28 октября прошлого года 224-й гарнизонный суд приговорил капитана третьего ранга Максима Гаврилова, преподавателя Военно-морского института имени Петра Великого, к пяти годам колонии общего режима (в кассационной инстанции приговор был смягчен - колонию общего режима заменили на колонию-поселение).
Гаврилову инкриминировали превышение должностных полномочий, приведшее к смерти шести человек – пятерых курсантов и одного офицера. Суд переквалифицировал действия Максима Гаврилова с превышения должностных полномочий на халатность, повлекшую тяжкие последствия, - как о том и ходатайствовала в прениях защита подсудимого. Приговором Гаврилову было запрещено также в течение трех лет осуществлять организационно-распорядительные функции и занимать командные должности. Прямо в зале суда офицер был взят под стражу.
Родители погибших курсантов считают, что это была не халатность, а потому добились пересмотра дела. Корреспонденту «Фонтанки» стали известны подробности первого приговора, который не удовлетворил потерпевших. Они считают, что даже в нем превышение полномочий – налицо.
Из приговора:
«8 июня 2005 года около 20 часов Гаврилов, будучи командиром роты - начальником курса Санкт-Петербургского военно-морского института, с целью проведения занятия и отработки элементов морской практики самовольно вышел на яле с курсантами Герасимовым, Васильевым, Поляковым, Волковым, Петривним и Пикулем... и командиром другой роты капитан-лейтенантом Малинкиным со шлюпочной базы учебного заведения в Финский залив Балтийского моря. При этом Гаврилов, исполняя обязанности командира шлюпки и отвечая за безопасность плавания, в нарушение требований целого ряда статей Корабельного устава ВМФ, Руководства по отработке организации службы на кораблях и в частях Балтийского флота и целого ряда других документов не имел удостоверения на право самостоятельного управления гребно-парусной шлюпкой и не обладал достаточными навыками в управлении ей.
Все это в совокупности привело к тому, что Гаврилов, управляя ялом-6 и командой, находясь около 23 часов в запретном для плавания маломерных судов месте Финского залива на расстоянии примерно 2 км от берега, в силу допущенных ошибок при установке парусного вооружения в условиях порывистого ветра совершил неправильные действия при повороте шлюпки под парусом, в результате чего она опрокинулась, и вся команда оказалась в холодной воде.
После нескольких неудачных попыток поставить ял на ровный киль, накопившейся усталости и холода, Гаврилов, не ожидая никакой посторонней помощи, разрешил капитан-лейтенанту Малинкину и курсантам Герасимову, Васильеву, Полякову, Волкову и Петривнему вплавь добираться до берега, а сам остался у яла оказывать помощь курсанту Пикулю, у которого от холода судороги сводили ноги и руки, и он по этой причине не мог держаться на воде. В результате через некоторое время наступила смерть перечисленных военнослужащих. Гаврилов и Пикуль около 3 часов 9 июня 2005 года были спасены рыбаками».
Неувязочки вышли
По мнению защиты потерпевших, переквалификация действий Максима Гаврилова была неправильной. Халатность включает в себя неисполнение и ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей. Гаврилов же, рассуждают адвокаты, своих обязанностей не исполнял, а присвоил себе полномочия другого должностного лица, что и привело к тяжким последствиям - гибели шести человек. В своих жалобах защита критикует также и те смягчающие обстоятельства, которые суд учел при вынесении приговора.
Защита утверждает, что из материалов уголовного дела видно, что это не Гаврилов спас жизнь курсанту Пикулю, а наоборот - курсант увидел рыбаков и звал их на помощь, подвергая себя опасности упасть с борта яла, в то время как Гаврилов бездействовал и находился в подавленном состоянии. Есть «неувязки» и с положительной характеристикой офицера, и с его якобы чистосердечным раскаянием, и даже с тем, что он якобы имеет на иждивении малолетнего ребенка – на самом же деле только платит алименты.
Судом первой инстанции, указывается также в надзорных жалобах, не исследовалась версия о возможной замене яла-6. Представленный органами предварительного следствия ял не опознавался ни рыбаками, спасшими двоих оставшихся в живых моряков, ни ответственным за его хранение и эксплуатацию начальником шлюпочной базы, другими курсантами, имевшими отношение к занятиям на шлюпках или дежурившими на шлюпочной базе. В материалах уголовного дела отсутствуют данные о том, кто же пригнал к берегу перевернувшийся ял. Суд первой инстанции эти данные также не исследовал и не установил.
Из материалов уголовного дела следует, что при осмотре Финского залива в нем был обнаружен еще и другой ял-6. Вместе с тем в уголовном деле отсутствует решение по второму ялу, который также не осматривался. Ходатайства потерпевших об этом судом первой инстанции были отклонены.
Защиту не устраивает и то, что судами первой и второй инстанций не исследовались обстоятельства исчезновения со шлюпочной базы журнала приема-сдачи дежурства, а их выводы о том, что это обстоятельство не может влиять на степень ответственности Гаврилова, противоречат материалам дела. По мнению адвокатов, журнал мог бы помочь при разрешении вопроса о возможной замене яла.
Не подтверждены материалами дела и выводы суда первой инстанции о том, что Максим Гаврилов не скрывал, что на воде остались люди. Информация дежурному по институту о трагедии поступила лишь в 9 часов 9 июня 2005 года и не от Гаврилова, а от медиков военного госпиталя, когда помочь оставшимся на воде было уже маловероятно...
Кошмар в кулуарах суда
В ходе первого судебного заседания 28 августа потерпевшие потребовали отвода судьи. Мотивировали они тем, что судья Александр Савинов ранее выносил постановление о выборе меры пресечения Максиму Гаврилову. По этому решению Гаврилов не только не был взят под стражу, но и не был отстранен от выполнения служебных обязанностей. Таким образом, как считают потерпевшие, он оказывал давление на свидетелей. Суд отклонил это ходатайство. Процесс проходил в нормальной обстановке. Матерям было разрешено выставить фотографии их сыновей. Судья вел заседание очень корректно и тактично.
После объявления перерыва одна из потерпевших Любовь Плютенко, почувствовав себя нехорошо, пыталась остаться в зале заседания, но пристав охранник ей этого не разрешил. Матери погибшего было отказано и в просьбе посидеть на лавочке вне зала суда. В разговор вмешалась женщина – пристав. После того как Любовь Плютенко ей ответила «Женщина, я не с Вами разговариваю», пристав с криком «Ах, я женщина...» схватила потерпевшую за руку и потащила ее в служебное помещение для составления протокола об административном нарушении.
Второй пострадавшей после окончания заседания оказалась Ирина Герасимова, дожидавшаяся копии постановления в коридоре суда (причем эти копии с разрешения судьи ей оформлял секретарь судебного заседания). Приставы, не желающие ничего слушать, пытались выгнать женщину под дождь на улицу. В результате и на потерпевшую Ирину Герасимову был составлен протокол.
Но этим дело не ограничилось. На просьбу к приставам предъявить документы (так как они находились в «неизвестной» для потерпевших форме, а один, оказавшийся в результате старшим приставом, вообще в гражданской одежде) Ирина Герасимова получила отказ в самой агрессивной форме. Как отмечают потерпевшие, самой агрессивной была женщина-пристав. Она натравливала и других приставов.
После того, как Ирине Герасимовой стало плохо, пристав Лариса Семина (имя стало известно позже) продолжала прессинговать женщину. Не отпускала она ее и тогда, когда сотрудники суда вызвали «Скорую помощь» (у потерпевшей начался нервный срыв, и давление подскочило 200 на 240). Пристава Семину смогли увести только другие приставы по просьбе работников суда. По утверждению потерпевших, акция по их запугиванию и выведению из состояния равновесия была кем-то спланирована. Потерпевшие опасаются новых провокаций и просят оградить их от хамства, жалобы на которое они уже подали в службу судебных приставов.
Александр Смирнов,
Фонтанка.ру
Родители погибших курсантов дойдут до Страсбурга
Пять лет колонии за шесть жизней
Последняя регата. Продолжение
Последняя регата
Спасшегося офицера обвиняют в превышении должностных полномочий
Трагедия в устье Невы: погиб офицер ВМФ, курсанты пропали без вести