Председатель парламента Грузии Нино Бурджанадзе в среду, 15 ноября, прибыла в Петербург, чтобы провести переговоры со спикером Совета федерации Сергеем Мироновым по урегулированию российско-грузинских отношений. В ходе разговора с корреспондентом «Фонтанки» Нино Бурджанадзе призналась, что, прожив в Москве более шести лет, она так и не смогла понять Россию. Теперь она пытается наладить диалог с российским руководством в вопросах урегулирования серьезно подорванных отношений между двумя некогда братскими республиками. Возможно, в ближайшее время мы сможем оценить результаты этих переговоров.
– Совсем недавно в Южной Осетии прошел референдум о независимости и выборы главы этой республики. Официальное руководство Грузии уже высказало свою позицию по проведению данного референдума. Как же теперь вы будете строить свои отношения с избранным руководством Южной Осетии?
– Во-первых, не только грузинское руководство высказало свою позицию в отношении этого референдума, но и все мировое сообщество, которое заявляло, что итоги референдума не будут признаны из-за того, что большинство населения данной республики являются беженцами или же не принимали участие в голосовании. Отношения с де-факто руководителями Южной Осетии у нас сложные, но мы никогда не отказывались от диалога. Мы даже предложили мирный план по урегулированию южноосетинского вопроса. Грузия всегда готова идти на диалог, искать пути политического регулирования, но без конца это не может продолжаться. Конструктивной должна быть другая тактика.
– То есть возможен военный вариант решения данного конфликта?
– Мы практически всегда, когда говорим, что все это без конца идти не может, имеем виду максимальное усиление дипломатического потенциала. Война не входит в наши интересы. А то, что сейчас делается в России – это подготовка общественного мнения, что Грузия хочет войны и кровопролития. Мы считаем, что Россия готовит почву, чтобы был спровоцирован какой-то конфликт. Вы поезжайте в Грузию и посмотрите. Мы строим новые дороги, строим нашу инфраструктуру, привлекаем инвестиции. Зачем нам нужна война? Естественно, мы заинтересованы в политическом урегулировании данного вопроса. Мы будем делать все в рамках международного права, чтобы восстановить нашу территориальную целостность и вернуть 350 тысяч беженцев в их родные дома.
– Признает ли грузинское руководство альтернативного президента Южной Осетии, избранного преимущественно в грузинских селах?
– Естественно, нет. Мы с самого начала заявляли, что никаких выборов признавать не будем до того момента, как туда не будут возвращены все беженцы. Но мы с интересом наблюдали за всеми событиями. Мы понимаем, что есть люди, которые поддерживают Эдуарда Кокойты, есть люди, которые поддерживают другого кандидата. Но мы ни одного, ни другого не признаем. Руководство нашей республики посмотрит, как будут развиваться события, и уже будет определяться, с кем говорить и на каких началах.
– В эти дни начинает свою работу межпарламентская ассамблея стран Содружества независимых государств. А что же такое для Грузии СНГ?
– А что же СНГ для вас? Как работает эта организация и для чего она создавалась? СНГ создавалась для того, чтобы на его пространстве осуществлялось свободное передвижение людей и товаров. Чтобы нормально развивались экономические отношения между странами содружества. СНГ создавалось и для урегулировании этнических конфликтов, которые образовывались на территории содружества. Вы можете мне назвать одну из целей СНГ, которая работает в отношении Грузии? Некоторые СМИ утверждают, что Грузия начинает конфликт. Совсем не так. Что, Грузия вводила визовый режим? Грузия запретила ввоз российских товаров?
– Какие-то другие формы взаимодействия стран постсоветского пространства, помимо СНГ, вы видите?
– Отбросить СНГ – это не самоцель. Если бы СНГ работало, то мы были бы только рады. Россия должна понять, что восстановить свое влияние на постсоветском пространстве негативными действиями она не сможет. Россия может иметь влияние на территории бывшего СССР и в других государствах, но только путем коллективных действий. Представьте, какова была бы поддержка российско-грузинских отношений в позитивном плане в Грузии, если бы Россия сделала шаги в урегулировании так называемых абхазской и южноосетинской проблем.
– А с какой тогда целью Грузия отозвала подпись под протоколом о вступлении России в ВТО?
– Во-первых, переговоры пока еще не окончены. Мы будем наблюдать, как Россия действует в отношении ВТО и в отношении Грузии. Принципы ВТО – это свободное перемещение грузов, товаров и финансов. Все это закрыто для Грузии. Вы знаете, что я в Петербург прилетела из Мюнхена? Попробуйте из Петербурга вылететь в Тбилиси. Этот путь был выбран потому, что у нас не было выбора, так как въезд в Грузию со стороны российской границы закрыт до сих пор. Если вы хотите вступать в ВТО, то вы должны знать принципы, на которых работает данная организация.
Вообще, за то, что происходит с грузинами в России, мне стыдно. Я провела шесть лет в Москве и думала, что хорошо знаю Россию, но, увы, я ошибалась. В тоже время я знаю, что, в частности, в Петербурге на улицы вышло много людей с табличкой «Я – грузин». Я благодарна им, что они наши в себе мужество сделать первый шаг.
– Что вы ожидаете от России в урегулировании конфликтов в Грузии?
– Мы настроены в отношениях с Россией, к сожалению, достаточно скептически. Если Россия сделает один шаг в урегулировании южноосетинского и абхазского вопросов, то Грузия сделает два шага, но шаг вашей страны должен быть первым, хотя бы потому, что вы претендуете на то, чтобы быть великой державой. Но вы не великая держава, вы просто большая страна.
– А какой шаг должна сделать Россия?
– Выполнить свои обязательства, подписанные хотя бы в рамках совета глав СНГ по отношению к Абхазии и Южной Осетии.
– В случае урегулирования южноосетинского и абхазского вопросов готова ли Грузия стать федерацией?
– У нас федеральное устройство нашей страны, это зафиксировано в конституции Грузии. Более того, на территории Абхазии официально действует и грузинский, и абхазский языки.
– А русский?
– Нет, зачем? Это что – самоцель, чтобы русский язык был государственным? Грузии нет необходимости иметь русский в качестве государственного языка. Процент русскоязычного населения достаточно маленький. И вы не назовет мне фактов ущемления прав русскоязычного населения в нашей республике. Русский язык никогда не будет государственным языком и не должен быть. Кстати, русская классика в школах преподается на русском языке.
– Куда направлен вектор международной политики Грузии?
– На Запад. И мы этого не скрываем. Российский вектор международной политики тоже направлен в эту сторону. Ваша страна постоянно говорит, что вы намерены урегулировать отношения с НАТО и Европой. То, что мы стремимся интегрироваться в евроатлантические структуры, не значит, что мы хотим ухудшения отношений с Россией.
– Некоторые российские руководители открыто заявляют, что грузинское руководство получает свою зарплату из денег, выделенных Соросом для поддержки «оранжевых революций». Прокомментируйте, пожалуйста, эти утверждения.
– Эта информация сильно устарела. Никогда не было, чтобы США или Сорос платили зарплату руководству Грузии. В Европе был создан единый фонд помощи Грузии в борьбе с коррупцией. Данному фонду оказывало поддержку много организаций. Из этого фонда осуществлялись доплаты чиновникам из полиции и налоговой инспекции. Фонд прекратил свою работу два года тому назад. Теперь Грузия борется с коррупцией без его поддержки.
Беседовал Алексей Яушев,
Фонтанка.ру