Санкт-Петербург является ярким примером продуманной и взвешенной градостроительной политики. Его создание и развитие еще со времен основателя Санкт-Петербурга – Петра I велось по единому плану, разработанному архитекторами и воплощенному строителями. О том, как сегодня идет работа с Генеральным планом города – документом общественного согласия рассказывает председатель Комитета по градостроительству и архитектуре Александр Викторов.
– Александр Павлович, в каком состоянии находятся сейчас поправки в Генплан, много ли их и когда они будут приняты?
– Генплан – это единственный документ, который проходил общественные слушания. Генплан получился компромиссным, и это естественно, потому что, если бы мы не пошли на компромиссы, наверное, не было бы Генплана. Нас пытаются обвинить в том, что мы сделали очень детализированный Генплан, и мы понимаем, что он излишне детализирован. Но опять же, это результат компромисса: мы прошли путь, заложенный новым законодательством. А Генплан должен быть гораздо более общим.
На общественных слушаниях нас спрашивали, почему мы не указываем автобусную остановку либо маленькие зеленые пятнышки внутриквартальных сквериков, депутат Ковалев, к примеру, по этому поводу прислал уже 96 поправок, и шлет еще.
Число поправок можно считать по разному – можно их считать на сотни, можно на тысячи. Есть поправки, которые вообще элементарно не соответствуют законодательству и нормативам, поэтому мы их просто не рассматриваем. Ну, конечно, есть серьезные поправки, смысловые, есть технические.
Нашей целью сейчас было подготовить технические поправки. Но не все из этого получилось – люди начали слать свои пожелания, которые в основной своей массе к Генплану как таковому, к его нормативной базе не имеют. Они имеют личные интересы.
Комиссия собиралась пять раз вместо того, чтобы собраться один раз и решить все вопросы. Но раз уж мы ввязались в эти поправки, мы сделаем все, как было обещано, потому что это первый опыт документа общественного согласия. Но, я думаю, что в ближайшие несколько лет поправок в Генплан делать больше нельзя, нужно воспитать в людях уважение к документу, к закону, каким бы он ни был.
И если кто-то в будущем захочет внести поправки в Генплан (читайте – закон), то они будут вноситься по процедуре принятия самого Генплана. Это значит, хочешь внести поправку – пожалуйста, только сначала обоснуй, пройди всю проектную составляющую, получи все экспертные заключения, выйди на правительство…
Сейчас получилось так, что мы делаем за всех эти поправки, причем обрабатываем частные интересы за бюджетные деньги.
– То есть до конца текущего года поправки в Генплан приняты не будут?
– До конца года их невозможно принять. Сейчас все поправки сгруппированы по блокам. Мы провели пять комиссий – очень шумных, очень активных. И теперь все поправки должны быть подготовлены для вынесения на рассмотрение правительства. Поправки должны пройти весь цикл согласований, как в любом проекте. Это достаточно длительная процедура, но мы обязаны, как написано в законе, соблюсти все процедуры.
Мы с депутатами Законодательного собрания уже искали пути, как ускорить этот процесс. Но в законе написано, что по процедуре принятия мы обязаны опубликовать поправки в Генплан и три месяца как минимум подождать. И Законодательное собрание только после этого обязан их рассматривать.
Я считаю, что к закону надо относиться ответственно, без легкомыслия, поэтому хорош ли он, плох ли – он должен какое-то время отработать нетронутым, отстояться, и нужно понять, как он работает.
Поправки должны быть приняты, раз мы такое решение приняли, и пройдем этот путь в течение полугода, а дальше Генплан должен несколько лет отработать, и все должны привыкнуть, как соотноситься с этим документом, и как по нему жить.
Сейчас комиссия отработала, и мы поправки уже не принимаем.
– А как идет работа над Правилами землепользования и застройки?
– Что касается Правил землепользования и застройки, то здесь ситуация достаточно сложная, но вместе с тем и понятная – мы провели все общественные слушания, и получили много вопросов. Теперь все предложения и замечания, которые предложены на общественных слушаниях, формируются, что-то учитывается, а что-то, что не соответствует законодательству, нет. Схема отработана.
Правила застройки в том виде, как их трактует Градкодекс, естественно, никто никогда не делал, поэтому возникает масса разных вопросов, пониманий и непониманий.
По нашим оценкам, после внесения поправок в Генплан в Правила застройки надо будет внести поправки примерно до 15 процентов от общего количества документа.
Те, кто написал Градкодекс, говорят, что мы его неправильно трактуем и предлагают относиться к документу «творчески». Но я не могу объяснить этого, к примеру, прокуратуре.
Мы планируем в декабре вынести Правила застройки на рассмотрение правительства, но, может быть, будет небольшая сдвижка по времени, обусловленная большим объемом тех замечаний и предложений, которые поступили в результате общественных слушаний.
– Вы лично довольны, что Генплан все-таки принят и существует?
– По словам главы Росстроя Сергея Круглика, после принятия нового законодательства по стране делается еще 28 генпланов. В Москве есть генплан, но сделан он не в рамках нового законодательства. Во всяком случае, как бы там ни было, это очень серьезный документ, и пока ни у кого такого нет со всеми издержками, какими бы они ни были.
– Что будет строиться в городе в будущем, кроме жилья, конечно?
– Нас в первую очередь интересует жилье и реконструкция и реновация территорий, занятых промышленностью в центре города. Объемы под жилую застройку достаточно большие – это пятидесятые кварталы СПЧ, Каменка, сейчас начинается работа по Юнтолово (там порядка 200 га), идет работа по юго-западу – 15, 18, 20 кварталы, конечно, «Балтийская жемчужина», Морской фасад…
– А что будем строить кроме жилья?
– Все по Генплану. Кроме жилья мы строим много промышленных объектов – это и большие территории под автозаводы, и территория товарной станции Шушары, и также масса более мелких заводов. Промышленность достаточно активно развивается.
По мостам. Самая большая тема – это завершение второй нитки Вантового моста, он строится вовсю. Следующий проект – Орловский тоннель и в ближайшее время пройдет тендер. Следующая тема – реконструкция моста Лейтенанта Шмидта, по сути это новый мост с габаритами, въездными площадями… Как только этот мост заработает, планируем приступить к ремонту Дворцового моста.
Планируем также начать строительство нового моста с 22-23-й линий Васильевского острова (напротив Горного института) с выходом в районе Пряжки. Но это будет по очередности попозже. Важнее иметь мост в створе улицы Коллонтай. Это очень важный переход из Невского района в Невский район, с одного берега – на другой, потому что у там шаг мостов очень большой – мост Александра Невского и потом только Володарский.
По срокам мост в створе улицы Коллонтай пойдет после Орловского тоннеля. Еще планируется автомобильная нитка вдоль железнодорожного Финляндского моста. И все это позарез надо.
– А по дорогам?
– Планируем новые набережные. Например, очень нужная вещь – новая Обуховская набережная. Она пойдет по Неве. Сейчас проспект Обуховской обороны узкий – с одной стороны – промышленность, с другой – частично промышленность, частично жилье. Вся трасса новой набережной проходит по воде.
Очень важный кусок, который также сейчас обсуждается, это выход и развязка Приморского узла – это Савушкина, это Приморский проспект. Там тоже часть Приморского проспекта тоже должна пройти по воде, по новой набережной. В результате существующая дорога станет односторонней. Планируется также строительство развязок. В общем, читайте Генплан, там все написано, все спланировано. Замечу, что с точки зрения градостроительства в Санкт-Петербурге очень мало случайностей. Так и должно быть в дальнейшем.