Казалось бы, о нем известно абсолютно все: как он ездил на тренировки из Колпино в Петербург, как прошла его командировка в Китай, как в конце двадцатого века он забивал за «Зенит», как совершал подвиги на «Стад де Франс» и в финале Кубка России. Как сложилась его зарубежная карьера. Как играл за московское и питерское «Динамо». Как защищал цвета «Торпедо». Как возвращался в родной клуб. Не знаем мы лишь самого главного – что будет дальше. Впрочем, сейчас об этом точно не знает и сам Александр Панов.
Мне нечего доказывать– Александр, контракт с «Зенитом» у вас действует еще семь месяцев. Как сложится для вас этот период времени?
–Я думаю, как обычно. Как у всех футболистов, имеющих на руках действующий договор с клубом. Буду работать. Я профессионал и должен отрабатывать контракт. А продолжу я играть в «Зените» или нет – точно не знаю. Думаю, что вряд ли. Видимо, придется мне заканчивать карьеру в другом клубе. Если договоримся. Если нет – закончу в «Зените». Как и планировал. Помню, когда уходил из команды в 2000 году, я говорил, что хочу вернуться домой и закончить карьеру именно здесь. Сейчас такая возможность у меня есть. Правда, с тех пор слишком многое поменялось – пришел иностранный тренер, в команде много легионеров. Это уже другая команда. Но если не удастся закончить играть в «Зените», я не расстроюсь. Как ни крути, а все-таки я – часть «Зенита» и, надеюсь, вписал свое имя в историю клуба. Сейчас, оглядываясь назад, я могу сказать так: моя детская мечта – стать профессиональным футболистом и играть в «Зените» – сбылась. Все остальное можно рассматривать как приложение. С радостью вспоминаю победу в Кубке России. О том, что не стал чемпионом, не жалею. Титулы – не самое важное в жизни футболистов. Самое главное, на мой взгляд, заниматься любимым делом и получать от этого удовольствие. Вот что для меня важно.
– Были ли у вас в последнее время контакты с руководством клуба и главным тренером. Рассчитывают ли на вас в «Зените»?
– После чемпионства все пребывают в эйфории, поэтому у меня такое ощущение, что сейчас со мной вряд ли кто-нибудь захочет говорить. Но такова жизнь – победителей не судят. Я думаю, что меня отдадут в аренду.
– Есть какие-нибудь конкретные варианты?
– Да. «Динамо Санкт-Петербург». Этот клуб будет ставить задачу выхода в первый дивизион. И потом, если люди нуждаются в моей помощи, почему бы не помочь? Я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы эта команда процветала и добилась повышения в классе. Тем более что опыт игры в «Динамо» у меня уже есть. Но, повторюсь, сначала надо обо всем договориться.
– О каком сроке идет речь?
– Восемь месяцев. Контракт с «Зенитом» у меня рассчитан до августа 2008 года. Этот срок я и постараюсь отработать. Дальше буду думать – продолжать карьеру или закончить с футболом.
– То есть если удастся достичь договоренности с «Динамо», вы будете играть в этой команде только до августа?
– Да. Потом я становлюсь свободным агентом, будучи волен принимать любые решения. Посмотрим, как станут складываться отношения с руководством «Динамо» и с главным тренером. Конечно, я не подарок. Но мне сложно, когда меня пытаются учить играть в футбол.
– Вы еще не общались с Леонидом Ткаченко?
– Я помню этого специалиста по работе с «Балтикой». Знаю, что это известный и квалифицированный тренер. Но непосредственно с ним я еще не работал. Сейчас рано говорить, как сложится наше сотрудничество. Помню, с Олегом Долматовым поначалу у нас возникало недопонимание, однако потом мы неплохо сработались. Все видели, какой результат это принесло. Посмотрим. На мой взгляд, каждый должен заниматься своим делом. Я хорошо умею забивать голы. А тренерам важно понимать, что сейчас мне и бегать-то особо не надо. Необходимо просто иметь чутье, быть в нужном месте в нужное время.
– Как Герд Мюллер?
– (Смеется.) Ну, до него-то мне далеко!
– Ходили разговоры, что вы можете продолжить карьеру в «Спортакадемклубе».
– Да, была такая идея. Но не сложилось.
– Вы были внесены в заявку «Зенита» на Кубок Содружества, но на этом турнире вы так и не сыграли. Почему?
– В заявочный список меня включил Анатолий Викторович Давыдов. Да, он действительно рассчитывал на меня, однако помочь ему, к сожалению, я не смог. Причина проста – в тот момент я болел. Да и, полагаю, этот турнир предназначен в большей степени для молодых футболистов, голодных футболом. Я же таким качеством похвастаться не могу.
– Физически вы чувствуете себя нормально?
– Да. Скорее, я психологически устал от сопутствующих футболу обстоятельств – сборов, карантинов… Да и дети у меня подросли, так что мне уже не до футбола стало… Надо заниматься детьми. В футболе же я испытал все, что хотел. И мир посмотрел, и себя показал (грустно улыбается). Мне трудно еще что-то кому-то доказывать. Я заработал, здоровье сохранил. Что еще надо? Целее буду, как говорится! (Смеется.)
Жить буду в Москве
– Как вы представляете свое будущее после футбола?
– В принципе, обычно: семья, дети. Планирую заниматься бизнесом, хочу помочь развитию детского футбола. Если получится, открою свою школу.
– Жить вы будете в Москве или в Санкт-Петербурге?
– В Москве.
– Почему?
– Привык я к этому городу. И не хочу никуда уезжать.
– Но ведь ваша родина здесь, в Петербурге.
– Моя родина – Колпино (улыбается). А с Питером связаны лучшие воспоминания в моей спортивной карьере. Но у меня такое ощущение, что с уходом из «Зенита» в 2000 году во мне что-то оборвалось… Конечно, я слежу за петербургской командой, переживаю за нее, но особого энтузиазма по отношению к ней уже не испытываю.
– Потому что жизнь стала другой?
– Да. Побросало меня, что говорить.
– То есть Москва для вас стала не только местом работы, но и родным домом. Это так?
– Да. И супруга у меня москвичка, и дети москвичи. Хотя я не зацикливаюсь на одном городе. Мне комфортно везде!
– Но ближе все-таки Москва?
– Да. Как дальше будет складываться в столице моя жизнь, никто не знает. Но я думаю, что все будет хорошо.
– В сентябре вам исполнится 33 года. Возраст для футболиста не критический – мы знаем немало примеров, когда люди играют и в 40 лет. И мне кажется, желание играть не может иссякнуть так резко и рано. Да и титулов в вашей коллекции накопилось не так много…
– Вы знаете, я не могу сказать, что постоянно стремился выиграть какие-то конкретные титулы. Я просто делал свою работу. Со временем я понял, что перестал получать удовольствие от футбола. Нельзя все время внушать себе мысль, что надо как можно дольше растянуть свой футбольный век. Мне кажется, семья важнее футбола. Когда ты молод, ты можешь стремиться к победам, играть, зарабатывать, путешествовать. Когда же появляется семья, акценты смещаются, и в прежней кочевой жизни уже нет прежнего смысла. Это моя точка зрения. Просто я уже имею свой бизнес, который приносит мне доход. Я могу не играть, но буду вести нормальный образ жизни. Для этого в свое время я и пришел в футбол: я хотел заработать деньги, чтобы впоследствии спокойно заниматься семьей. А вести прежний образ жизни я уже не хочу. Так что до 33-х мне еще надо дожить! Может, я и не доиграю до этого возраста! (Смеется.)
Мог играть в «Спартаке»
– Основные вехи вашей карьеры многие болельщики уже знают наизусть. Поэтому давайте поговорим о тех фактах вашей биографии, которые скрыты от широкого круга любителей футбола. Скажем, правда ли, что командировка в Китай в 1995 году оберегла вас от серьезных жизненных неприятностей?
– Да, это точно! Это был переломный момент в моей биографии! У меня был выбор – либо продолжить карьеру футболиста, либо заниматься непонятно чем. Поэтому я очень благодарен Юрию Андреевичу Морозову (царство ему небесное!), что он взял меня с собой на сбор. А в Китае я просто родился заново! Я провел год, который в дальнейшем сыграл очень хорошую службу. Я был предоставлен сам себе, сам о себе заботился, ни на кого не рассчитывал. В противном случае все действительно могло сложиться иначе.
– В кубковом матче с читинским «Локомотивом» вы не забили послематчевый пенальти. Кстати, своему бывшему одноклубнику по питерскому «Динамо», Павлу Дьяконову. Вы именно после этого промаха так редко подходите к одиннадцатиметровой отметке?
– Вообще у меня так сложилось, что пенальти – это действительно не мое. Я никогда не мог понять, почему мне никак не удается нанести точный удар. Вот и в последний раз, в очень важном матче за «Торпедо», я не смог реализовать одиннадцатиметровый. Ну что же, видимо, не судьба! Просто пенальти надо уметь забивать. Есть люди, которые умеют это делать. Они эти удары и исполняют. Я же большинство своих голов забивал с игры. Так что к пенальти я действительно всегда относился скептически.
– 1999-й год, решающий отборочный матч между сборными России и Украины за право выхода в финальную стадию чемпионата Европы. Эта игра запомнилась прежде всего чудовищной ошибкой Александра Филимонова, из-за которой наша команда сыграла вничью и не смогла выйти из группы. Однако все забывают еще один ключевой момент. В первом тайме, при счете 0:0, после навеса Андрея Тихонова вы оказались практически перед пустыми воротами Александра Шовковского. Вы выпрыгнули, нанесли удар головой, но, к сожалению, не попали в цель. Забей вы тогда, и сборная России наверняка довела бы встречу до победы. Помните тот эпизод?
– Да, конечно. Тогда я еще был молодым футболистом, не имеющим должного опыта игры на таком высоком уровне. Тогда же вокруг матча был огромный ажиотаж! 80 тысяч болельщиков, политические коллизии, огромная цена победы! Может быть, столь высокого психологического давления я и не выдержал. Не знаю, почему не забил в том моменте. Наверно, неправильно сделал кивок головой. Мяч попал мне в косточку, вот сюда (показывает на правую ключицу), и перелетел через ворота. Что ж, это футбол. Кстати, тогда у обеих команд были хорошие моменты. Вспомните, у Реброва был стопроцентный шанс, когда он оказался в одиночестве перед нашими воротами! Счет же сравнял Андрей Шевченко… Мне сложно понять, как вратарь такого уровня, как Филимонов, мог пропустить такой гол. Потом еще много ходило слухов по поводу этой ошибки, да и Филимонов потом неожиданно оказался в киевском «Динамо». Странная история… Конечно, я не снимаю с себя ответственности за упущенный момент. Да, могли забить Титов, Тихонов, но не сделали этого. Но ведь они были опытнее меня. Я же проводил в сборной всего первый год, и два мяча французам еще не были доказательством того, что я – игрок мирового класса. Опыта не хватило. Да и, может, концентрацию я потерял в самый важный момент.
– Правда ли, что в том же году вы могли оказаться в московском «Спартаке»?
– Да, правда. Меня звали, и звали очень настойчиво. Более того – все уже было готово, и мне требовалось только подписать документы.
– Что же помешало?– (Не раздумывая.) Патриотизм! Любовь к «Зениту» и питерским болельщикам, которые никогда не любили «Спартак». Хотя – глупость это все!
– Вы не жалеете о том, что отказали Романцеву?
– Нет. Мог бы, конечно, пару раз выиграть чемпионат и поиграть в Лиге чемпионов. Но я выбрал другой путь. Перейди я в «Спартак», меня бы просто не поняли. Так что страсти накалять я не стал и остался в «Зените».
– Правда ли, что французские врачи, диагностировав у вас страшную болезнь, сомневались, что вы вообще сможете вести полноценную жизнь?
– То, что я не буду играть в футбол, мне говорили однозначно. При таком диагнозе физические нагрузки мне были противопоказаны. Но прошло пять лет. Вроде бегаю, все нормально! Так что нельзя верить всему, что говорят врачи (смеется). Есть характер, сила воли, внутреннее противоборство организма. Из всего этого кошмара я выкарабкался. И, более того, еще блистал! (Улыбается.) Нельзя же сказать, что после болезни я ушел в тень. Более того – раскрылся еще лучше. В тех же «Динамо» и «Торпедо».
– Почему в 2003 году, проведя блестящий сезон в петербургском «Динамо», вы так и не вернулись в «Зенит»?
– Я действительно очень хотел играть за «Зенит» и уверен, что не испортил бы картину Петржеле. Тем более что тогда я играл очень прилично. Да и стоил копейки. Но, видимо, мои прошлые заслуги были проигнорированы. И в том, чтобы я вернулся, никто не был заинтересован. А может, просто побоялись чего-то, не знаю. Мне трудно судить, со мной на эту тему никто не разговаривал. Но, как говорят французы, «се ля ви». Футбол меняется. Сейчас в цене иностранцы, которые, ни для кого не секрет, приезжают сюда только зарабатывать деньги. Местные воспитанники списываются со счетов. Так что былого патриотизма, увы, уже нет.
– В 2003 году петербургское «Динамо», в котором вы стали лучшим бомбардиром первого дивизиона, за пять туров до финиша сохраняло теоретические шансы на выход в премьер-лигу. Что происходило в команде, которая, несмотря на все политические и финансовые коллизии, оставалась претендентом на повышение в классе?
– В принципе, мы продолжали делать свое дело. Но тогда руководство клуба повело себя неправильно, зачем-то занявшись политикой. Настроение в команде, конечно, понизилось. Появились проблемы с деньгами, выплатами. Все как обычно. И мы, к сожалению, ехали на последний выезд, в Воронеж и в Липецк, особо не напрягаясь. Выиграем – хорошо, проиграем – ничего страшного. Особого энтузиазма уже не было. Поэтому мы и не смогли решить задачу.–
Кто принимал окончательное решение не брать вас на чемпионат Европы 2004 года?
– Ярцев.
– Ходили слухи, что это решение принимал ваш агент.
– Да нет, такого в принципе быть не могло! Константин (Сарсания. – Прим. «90 минут») не мог за меня принять решение, чтобы я не ехал на чемпионат Европы.
– А как Ярцев аргументировал свое решение?
– Сказал, что при моей болезни мне нельзя играть в жару. Может быть, конечно, он был и прав. Но мог бы подать все по-другому. Допустим, сказал бы мне, что уже определился с игроками и в Португалию я не поеду. Тем не менее он дал мне шанс, потому что я хорошо проявил себя в чемпионате России. Так было бы честно и правильно. Все-таки я не мальчишка, чтобы мне так лапшу на уши вешать – мол, я болен! В премьер-лиге-то голы забивать болезнь мне не мешает! Но Ярцев решил иначе. Я, в принципе, был не в обиде. Собрал вещи и уехал.
Футбольные эпохи Александра Панова
Панов – уникальное явление в российском футболе. При нем «Зенит» поднимал голову и становился клубом европейского уровня. Он открыл вторую волну футбольной эмиграции и поиграл во французском чемпионате, поучаствовал в самом драматичном отборочном цикле сборной России в 1999 году, был на ведущих ролях в первом дивизионе и застал подъем нашего футбола в новейшую эпоху. Срез минувшего десятилетия мы и сделаем сегодня.
Жаль, что у нас не занимаются детьми
- Весь российский футбол прошел перед вашими глазами. Начнем с середины девяностых годов.
- Тогда был только один клуб, выступавший на высоком уровне, – московский «Спартак». В нем были собраны очень хорошие футболисты, причем, заметьте, практически все россияне. «Зенит» тоже находился на виду, был весьма сбалансированной командой, в которой выступали амбициозные футболисты. Большую лепту в развитие клуба внесли и украинские ребята. Конечно, в последнее время уровень чемпионата вырос. С приходом таких иностранцев, как Жо, Вагнер Лав и другие, наш футбол стал выше классом. Не случайно Шкртела пригласили в «Ливерпуль», а Ивановича – в «Челси». Это делает честь нашему чемпионату. Но тем не менее я считаю, что уровень нашего футбола по-прежнему не высок. Конечно, сейчас середняки подтянулись, что сделало наш чемпионат более ровным. В спорт пришли серьезные деньги, стал развиваться футбол в регионах. В минувшем году мне очень понравились такие клубы, как «Амкар» и «Химки». В общем, чемпионат растет. Но интереснее вряд ли становится. Проблемы лежат на поверхности: календарь не синхронизирован с европейским, инфраструктура находится на низком уровне, детские спортивные школы не на высоте. Не знаю, как сейчас в Петербурге, но в других регионах мало кто занимается полями и экипировкой. Конечно, это большие деньги, но дети нуждаются во внимании и поддержке! Я помню, в детской школе «Сент-Этьена» никто не думал о том, где купить бутсы или в чем пойти на тренировку. Там детей полностью обеспечивают всем необходимым. Их задача была в том, чтобы заниматься футболом и думать только о нем. В России подобного, к сожалению, до сих пор нет. И мне кажется, не скоро появится. Энтузиазма детских тренеров хватит не надолго, а за те деньги, которые они получают, эффективно работать просто не реально. Извините, что отвлекся.
- Ничего страшного. Вернемся к нашим баранам. Можно ли сказать, что в российском футболе середины и конца девяностых был московский «Спартак» и все остальные?
- Думаю, да. Олег Романцев сделал действительно сильную команду, которая успешно выступала не только на внутренней, но и на международной арене. Вспомним хотя бы ее игру в Лиге чемпионов! Да и в чемпионате России «Спартак», что называется, возил всех.
- Пятое место, которое занял «Зенит» в 1998 году – это был потолок петербургской команды?
- Я бы так не сказал. Если вы помните, проблемы возникли после того, как Анатолий Федорович Бышовец стал совмещать посты главного тренера «Зенита» и сборной России. Ни к чему хорошему это не привело. Мы же долго шли на первом месте, причем с солидным отрывом от «Спартака». К сожалению, без главного тренера стала хромать дисциплина. Команда «поплыла». С другой стороны, проиграв чемпионат, в следующем году мы выиграли Кубок России. Это говорило о том, что потенциал у «Зенита» действительно был очень высок.
- Что представляла собой сборная России образца 1999 года?
- Я бы не сказал, что по игре мы были сильнее тех же французов. Все-таки на «Стад де Франс» трехцветные выглядели очень солидно! Но у нас великолепно сыграла оборона во главе с Филимоновым, не позволившая сборной Франции реализовать все свои голевые моменты. Но в футболе главное – не эффективность и даже не показатель контроля мяча, а именно голы. Нам удалось забить, причем в ключевой момент матча, когда французы полностью контролировали игру. Так что, думаю, мой второй гол их и надломил. Они просто не поняли, что произошло. Игра у них сломалась, комбинационные действия перестали получаться. Чего уж говорить, если Джоркаеффу стало плохо! В общем, нам удалось прыгнуть выше головы и благодаря хорошей комбинации, которую завершил Валерий Карпин, забить третий гол.
- Почему же при Романцеве команда так резко преобразилась?
- Во-первых, тогда в команде были прекрасные футболисты – Карпин, Тихонов, Титов, Мостовой, Бесчастных. Во-вторых, над нами не довлел результат. Выиграв в Армении, мы почувствовали уверенность в своих силах и приехали во Францию полностью раскрепощенными. Все-таки мы понимали, что Франция – чемпион мира, и проиграть у нее на поле будет не зазорно. В итоге мы просто сделали свое дело. Я, помню, вообще не переживал за результат. Кстати, перед матчем вообще не был уверен, что выйду на поле. Тогда в «Спартаке» на первых ролях были Бесчастных, Юран и Ширко. А Романцев взял и не включил их в состав, причем Юран и Ширко даже не попали в заявку. Я, помню, на установке был шокирован! Но, видимо, Романцев что-то почувствовал. Я, конечно, волновался, но после первого гола успокоился. И все встало на свои места.
- На миг представим, что в матче с Украиной Филимонов на 89-й минуте все-таки парировал удар Андрея Шевченко, и сборная России попала на чемпионат Европы. На что могла рассчитывать та наша команда в компании с Голландией, Чехией, Италией, Англией и Португалией?
- Конечно, об этом сложно говорить. Я думаю, сборную усилили бы новые футболисты. Но по своему потенциалу мы вполне могли рассчитывать на выход из группы. Понятно, нам было бы не просто, ведь слабых групп на чемпионате Европы не бывает. Мы очень хотели попасть в Бельгию и Голландию, но, видимо, не судьба. Наверно, не было нам там места (грустно улыбается). Хотя все, что ни делается, все к лучшему. Вот, например, Ярцев поехал на чемпионат Европы, и все прекрасно видели, что из этого получилось.
В Европе никто не скажет: «Не хочу давать интервью!»
- В 2000 году вы перешли в «Сент-Этьен». Как вы считаете, футбольная Европа – это другой мир, или все-таки можно провести какие-то аналогии с Россией?- Никаких аналогий нет! Совершенно другой мир. Там, кстати, нет такого понятия, как «не хочу давать интервью». Меня в России это всегда поражало – подходит журналист к футболисту с просьбой об интервью, а тот воротит нос: «Нет! Ты из такой-то газеты!» В Европе такое представить невозможно! Если ты откажешь журналисту в интервью, то на следующий день в газетах выйдут такие заголовки, что плакать захочется! Тебя и твой клуб смешают с грязью, и ты сам будешь умолять этого журналиста поговорить! В общем, на Западе средства массовой информации не только могут вознести до небес, но и опустить вниз. А у нас, к сожалению, все по-другому. Футболисты общаются по принципу «хочу – не хочу» Или после поражения, бывает, выходят, понурив голову, и идут в автобус мимо журналистов. Я не понимаю, неужели нельзя проявить характер и сказать людям – да, мы проиграли игру?! Мы были просто слабее! В этом и проявляется мужество человека! Ан нет, говорят, молчат! Но это так, лирическое отступление. Вообще в Европе все другое – и скорости, и накал борьбы, и отношение болельщиков. Во Франции такое представление команд перед матчем, что нам и не снилось! «Зенит» только-только начинает подходить к этому.
- В первом же матче за «Сент-Этьен» вы забили гол. А можете ли вспомнить свой самый яркий поединок в зарубежной карьере?
- Пожалуй, самый памятный матч – это выставочная встреча перед началом сезона между «Сент-Этьеном» и «Аяксом». Мы играли в паре с бразильцем Алоизиу, который потом играл в «Рубине». Болельщикам мы очень понравились!
- Почему же вам так и не удалось раскрыться в «Сент-Этьене»?
- Тому было много причин. И тренера сняли, и болезнь «нарисовалась». Потом этот печально-памятный паспортный скандал… В общем, начал хорошо, а потом все покатилось по наклонной.
- Вы вернулись в Россию в начале двадцать первого века. Ваша футбольная карьера продолжилась в Москве. Можно ли сравнить организацию футбольного хозяйства в столице и в других регионах, в том числе и в Петербурге?
- В принципе, в «Зените» у нас никаких проблем не было. Форму давали, летали чартерами, на автобусах возили. База, да! Я был на базе московского «Спартака» и могу сравнивать. У нас не скажу, что плохая база. Хорошая! Но все равно оставляет желать лучшего. Странно, вроде «Зенит» – команда с именем, а до сих пор не имеет ни бассейна, ни тренажерного зала. Мало хорошего. Притом что массажисты в «Зените» собраны очень сильные! Ну и кухня в Удельной, конечно, великолепная! Наталья Александровна верой и правдой служит там уже не один десяток лет и по-прежнему готовит очень вкусно! Наверно, это – единственное, что осталось из той, прежней зенитовской жизни…
- В 2003 году вы попадаете в первый дивизион. Что это за турнир?
- На самом деле совершенно нормальный турнир. Футбольная жизнь, конечно, сложна. Сегодня вы играете дома, завтра – на краю света. У меня сложилось именно так. После травмы я вернулся в московское «Динамо». Конечно, сезон я провел не так ярко, но пауза в год все-таки сказалась. Поэтому я и остался без клуба. Но благодаря Сергею Владимировичу Ломакину я оказался в питерском «Динамо». Я посчитал, что помогу клубу выйти в премьер-лигу – это хороший стимул. И стал набирать игровую практику в первом дивизионе. Не стоит забывать, что в 2003 году Санкт-Петербург отмечал свое трехсотлетие. Я тоже захотел внести свою лепту в это событие и принять участие в таком празднике. О сезоне в «Динамо» я не жалею. Я провел яркие игры. Мне понравился сам турнир, у нас была хорошая команда, с хорошими футболистами и отличным тренером. Так что впечатления остались самые приятные. Я смог выиграть три индивидуальных титула в первой лиге, вернулся в Петербург. Все хорошо.
Хочу показать внукам, кем был их дедушка
- В 2004 году вы перешли в «Торпедо». За время, которое вы провели в первом дивизионе, премьер-лига как-то изменилась?
- Да, конечно. Сейчас между первой лигой и премьер-лигой огромная пропасть. В прошлом году, например, мы играли на Кубок с «Химками». Уступили, но только потому, что у нас не было тех футболистов, которые соответствовали бы уровню премьер-лиги.
- Возвращение в «Зенит» в 2006 году не было ошибкой?
- Да нет! Я хотел вернуться, испытывал огромный энтузиазм. Но, на мой взгляд, Адвокаат повел себя как-то не солидно. Давать играть по две минуты – это все-таки не серьезно. В итоге желание играть у меня постепенно пропало… Кстати, аналогичная ситуация сложилась у Паши Погребняка. Сначала ему не давали играть, а потом доверили место в основном составе, и он как начал забивать! Сразу все пошло! Поэтому я бы не назвал возвращение в «Зенит» ошибкой. Просто, наверное, у каждого были свои интересы.
- Какие чувства вы испытали, когда «Зенит» стал чемпионом?
- Конечно, я очень радовался. Все-таки здорово, что Слава Малафеев, , Саша Горшков – те футболисты, которые играли со мной в одной команде, сумели завоевать золотые медали! Был рад за ребят, они давно к этому шли и были сильнее всех остальных. Они – чемпионы!
- Вы провели в профессиональном футболе 14 лет. Как вы будете их вспоминать?
- Естественно, хорошо! Создам себе маленький фильм об этой эпохе, и буду смотреть, когда состарюсь. И детям показывать, и внукам. Чтобы они видели, кем был их дедушка (смеется). Все-таки я считаю, что свою задачу выполнил. Из «Ижорца», с таких полей, я попал в профессиональную команду. Это практически сказка – из ниоткуда пробиться в суперклуб и стать в нем не последним футболистом! К этому я стремился всегда. Я хотел играть в футбол и защищать цвета «Зенита». Мне это удалось. Я счастлив!
Алексей АНДРИАНОВ
Автор: 653038