По мнению экспертов, в сфере лесопользования права и обязанности от федерального центра регионам переданы непропорционально. Вышло, что региональные органы власти отвечают практически за все, что происходит в лесах, но имеют минимум прав для управления ими. Федеральные же органы, напротив, распоряжаются основной массой средств и определяют правила игры, но никакой ответственности при этом не несут. В итоге регионы вообще не ведут лесоустроительную деятельность. Так происходит и в Петербурге (в ведении нашего города есть и леса).
Сейчас леса города и области находятся в несколько неясном статусе: не проведено точного зонирования земель лесничеств и лесопарков, не разработаны лесной план Петербурга и лесохозяйственные регламенты. В «тучные» 2007 – 2008 годы субвенции на эту работу из федерального бюджета не были выделены вообще.
Когда-то, еще в царской России, сложились основные постулаты устойчивого лесопользования: необходимость охранять леса от истребления, извлекать из них наибольший доход и умножать их территории. В те, уже далекие, времена система лесопользования была устроена на научной основе и отличалась высоким качеством. В первые годы советской власти идустриализация, как ни странно, отменила научный подход. Природу многие стали воспринимать чуть ли не как классового врага, которого надо непременно раскулачить.
Только к 1970 – 1980-м годам лесопользование постепенно вернулось на научную основу. Но потом грянули 1990-е, и лесные богатства снова стали использоваться, мягко говоря, нерационально. В 1993 году лесной охране предоставили право зарабатывать себе на жизнь самостоятельно – продажей древесины, остающейся от санитарных рубок. Зарплата лесников всегда была низкой, и надо ли говорить, что «санитарные» рубки быстро превратились в успешный «бизнес».
Позже почти исчезли из наших лесов специалисты, которые претворяли в реальность законодательную «охрану леса», – лесники-обходчики. Государство попыталось «заменить» их ужесточением административной и уголовной ответственности за незаконные вырубки. Но эффективность такой «бумажной» защиты оказалась невелика.
В 2000 году, когда началось формирование новой системы органов исполнительной власти, вышел президентский указ, ликвидировавший федеральные службы охраны и пользования лесными угодьями. Функции этих ведомств были возложены на Министерство природных ресурсов РФ. Почти год более двухсот тысяч сотрудников лесного хозяйства оставались в полном неведении о своей дальнейшей судьбе. За этот год правовой неопределенности лучшие кадры покинули лесничества. И по сей день эти утраты не восстановлены.
Непродуманные изменения в федеральном законодательстве привели к тому, что лесхозы окончательно лишились лесной охраны. Ее обязанности были переданы «Росприроднадзору», но в процессе передачи «забыли» даже о минимальном штате специалистов. С тех пор проводить противопожарные профилактические работы и тушить пожары стали разрозненные силы лесничеств.
Попытка Федерального агентства лесного хозяйства создать «Национальный пожарный центр», который смог бы оперативно реагировать на пожарную ситуацию по всей стране (что, по экспертным оценкам, могло сократить площади ежегодно выгорающих лесов на 20%), неожиданно встретилась с правовыми препонами. Оказалось, что сначала необходимо закрепить за этим федеральным агентством полномочия по тушению лесных пожаров. Но изменения в законодательство мгновенно внести невозможно. И пока закон переписывают, леса продолжают гореть.
Тем временем граждан убеждают, что «лесов у нас много» и «проблем с их пользованием нет». Но факты говорят об обратном: большинство транспортно-доступных для разработки лесов уже доведено до истощения. Ценные широколиственные и хвойные леса повсеместно сменились мелколиственными, выросшими на вырубках. Это второсортная древесина – молодая береза, осина, ольха. В результате по всей стране наблюдается снижение биологической устойчивости и продуктивности лесных земель.
Первый проект нового Лесного кодекса был обнародован 5 лет назад и вызвал протест со стороны многих общественных организаций, органов лесного хозяйства и граждан. Закон дорабатывался в течение года, но в него при этом попало огромное число ошибок и противоречий. Так, кодекс позволил приватизировать лес, но не потребовал от владельцев никаких мер по его охране. Четких обязанностей собственника по лесопользованию прописано не было, при этом закон нарушал конституционные права граждан на благоприятную окружающую среду.
Лесной кодекс отправили на доработку, с 2005 по 2007 годы Государственная Дума вносила в него новые поправки. С 1 января 2007 года кодекс вступил в силу частично. На переходный период тогда отвели два года. Однако за это время работники лесной отрасли, по мнению ряда экспертов, убедились в практической непригодности кодекса в целом. Вместо ясного правового документа они получили настоящие законодательные дебри, где мало норм прямого действия и много отсылок к другим федеральным законам. В результате такой путаницы, считают специалисты, некоторые положения Лесного кодекса создают возможности для неправомерных действий.
Не обошел стороной новый закон и сельских жителей. Так, в нем предусмотрена возможность покупки дров и строительной древесины для частных нужд. Однако правила и процедуры настолько сложны и запутаны, что ими мало кто может воспользоваться. Найти же подробную информацию о новых нормах среднестатистическому деревенскому жителю вообще негде.
Вот еще один пример. Интересна норма Лесного кодекса, касающаяся сбора ягод, грибов и прочих даров природы. Так, если деревенская бабушка собирает их на продажу, то она обязана заключить... договор аренды как минимум на 10 лет, причем с регистрацией юридического лица. Потом она должна составить проект освоения арендованного леса и подавать ежегодные декларации и отчеты. Ну и, конечно, она должна будет тушить лес в случае пожара. Ведь именно арендатор несет за это полную ответственность.
Лесной кодекс отменил и использование «лесорубочных билетов». Взамен этой проверенной временем документации пришла новая, в которой не указывается никакая картографическая информация. По таким документам будет практически невозможно проверить соответствие планов вырубки ее фактическим размерам.
В Петербурге есть и свои специфические проблемы. Так, финансирование городских лесопарков всегда было недостаточным. А затраты на лесопользование в черте города всегда выше, чем в удаленных от города лесных массивах. В первую очередь это связано с большой рекреационной нагрузкой. Городские леса постоянно посещают отдыхающие, а значит, они требуют значительно большего внимания и средств на содержание.
Управляющие петербургскими лесопарками подтверждают, что выделяемые им финансы не покрывают даже малой доли необходимых затрат. Подготовку же лесного плана Санкт-Петербурга, лесохозяйственных регламентов (и их утверждение федеральным органом власти) планируется организовать только в текущем 2009 году.
Несовершенство Лесного кодекса настолько явно, что признано даже федеральным правительством. Однако планируемые меры по его доработке, по мнению экспертов, не исправляют системные проблемы. Конечно, Лесной кодекс будет совершенствоваться и редактироваться, как говорится, «по ходу дела». Но по-прежнему остается загадкой, отчего законодатели так торопились принять кодекс «хотя бы частично» и «добивать его поправками», вместо того чтобы сразу внести грамотно и глубоко проработанный документ.