Страховщики убеждены, что государство не должно возмещать ущерб, причиненный имуществу россиян стихийными бедствиями – ураганами, лесными пожарами, паводками и иными капризами природы. Собственник, по их мнению, обязан сам заботиться о сохранности своего имущества, а не рассчитывать на «доброго дядю». Безвозмездные компенсации подрывают рынок страхования и ведут к деградации нормальных экономических механизмов. Пока в целом по России застраховано всего 10 процентов частных домов.
В этом году погода преподнесла петербуржцам немало сюрпризов. В минувшую зиму квартиры заливало с крыш, на прохожих и автомобили падали сосульки и т.д. Рост обращений к страховщикам составил до 40 процентов. Весной паводки затопили дома в Кингисеппском и ряде других районов области. Катастрофические лесные пожары обошли Санкт-Петербург стороной, но в июле Ленинградскую область накрыло ураганом. А год еще не кончился ...
По оценкам отдельных компаний, рост выплат по застрахованному имуществу только в первом полугодии превысил 40 процентов. В то же время синоптики успокаивают – такой аномальной погоды, как в этом году, в ближайшие тысячу лет не ожидается.
У природы нет плохой погоды
Специалисты отмечают, что далеко не все природные катаклизмы признаются стихийными бедствиями. «Можно ли считать снегопад случайностью? У нас зима, а зимой должны быть снегопады, – иронизирует Людмила Лаврова, директор управления страхования имущества и ответственности физических лиц филиала компании «Росгосстрах». – Случайный риск минувшей зимой наблюдался только 23 и 26 декабря, когда за сутки выпало чрезвычайное количество осадков. А самые большие убытки нам принесли январские морозы: люди протапливали дома и из-за перегрузки электросетей, перегрева печей и замыканий на ввод (обрывались провода) возникали пожары. Паводок – это выход рек и озер из берегов, а не затопление в результате весеннего таяния снега. В одном из садоводств из 1300 затопило 800 домов, но это не паводок. Просто в течение многих лет у нас не было снежных зим, дренажные каналы давно засыпаны, на их месте люди построили заборы, дабы расширить свои участки. Поэтому причина затопления – халатность, а не стихийное бедствие».
По оценкам Евгения Дубенcкого, возглавляющего Союз страховщиков Санкт-Петербурга и Северо-Запада, сейчас застраховано не более 20 процентов принадлежащих гражданам строений (домов, дач, коттеджей и пр.). При этом далеко не все купившие страховой полис смогли им воспользоваться. По словам Людмилы Лавровой, многие хотели сэкономить и страховали только дом и только от пожара. Дополнительные постройки (сараи, бани и пр.), а также иные риски, в том числе стихийные бедствия, в договор не вписывались.
В итоге подавляющее большинство граждан, чьи дома или дачи пострадали от лесных пожаров, ураганов, паводков, иных затоплений и прочих сюрпризов погоды, должны ремонтировать свое имущество за свой же счет. Однако, когда речь идет о резонансных стихийных бедствиях, государство берет на себя выплату компенсаций. Так, жителям пострадавших от лесных пожаров регионов правительство пообещало выделить свыше 6,5 млрд рублей, из них 5 млрд – из федерального бюджета. За счет казны каждому погорельцу планируется отстроить новый дом стоимостью до 2 млн рублей, еще по миллиону в расчете на домохозяйство планируется потратить на восстановление инфраструктуры.
Страховщики считают такую компенсацию несправедливой, но – традиционной для нашей страны. «В России всегда на погорельцев скидывались «всем миром» (общиной), – говорит Дмитрий Большаков, заместитель генерального директора страховой компании «РЕСО-Гарантия». – Сейчас роль «всего мира» берет на себя государство. Министр финансов России утверждает, что на компенсации направлены «иные резервные средства» – но ведь они тоже сформированы за счет наших с вами налогов. На мой взгляд, нужно было помочь пострадавшим собственникам, но на возмездной основе: путем централизованного выделения государственных долгосрочных кредитов на льготных условиях, возможно, даже с нулевой ставкой».
По мнению Евгения Дубенского, выплаты из казны являются антирекламой страхования и стимулируют иждивенческий настрой собственников: «Можно не думать, как защищать свое имущество и надеяться, что государство, как в советские времена, поможет».
Вперед в социализм
В то же время страховщики не сомневаются, что государство должно выполнять социальную функцию, в том числе предоставить жилье тем, кто остался без крова. Но не компенсировать стоимость сгоревших дач или иного имущества. «Некоторые ведь недовольны: у меня, мол, был дом с коровой и кабанчиком, а мне тут лачугу дают. Надо понимать, что сейчас мы имеем дело не с верными членами социалистического общества, а с частной собственностью», – отмечает Дмитрий Большаков.
Нормативного акта, обязывающего собственников страховать свое имущество, не существует. Законопроект о так называемой противопожарной безопасности, внесенный весной этого года МЧС, предусматривал страхование ответственности причинителя вреда, коих в ситуациях с лесными пожарами и ураганами не существует.
Татьяна Долинина, представляющая компанию «АСК», предлагает вспомнить советские времена, когда страхование частных домов было обязательным. Действительно, согласно принятому еще в 1940 года закону «Об обязательном окладном страховании», собственники обязаны были уплачивать в Госстрах примерно 1-1,8 процента от стоимости строений (тариф зависел от социального статуса – колхозники имели скидку). Указ президиума Верховного Совета СССР, принятый в 1981 году, обязал страховать все находящиеся в личной собственности граждан строения – жилые дома, садовые домики, дачи, хозяйственные постройки и т.д. Страховая сумма определилась в размере 40 процентов от оценочной стоимости строения, а тариф – в 0,35 процентов в год. За просрочку уплаты собственником обязательной страховки на нее начислялась пени из расчета 36,5 процента годовых (т.е. в 12 раз больше максимальной ставки по вкладам в сберкассе).
«В Санкт-Петербурге и Ленинградской области обязательное страхование применялось вплоть до 17 июля 1998 года, хотя формально закон (указ президиума Верховного Совета СССР) 1981 года до сих пор не отменен, – напоминает Людмила Лаврова. – Когда мы перешли на рыночные отношения, стоимость строений стала быстро меняться, и БТИ, которое обязано было проводить инвентаризацию, просто захлебнулось. В нашем городе планировали отменить обязательное страхование в 1993 году, но тогда в Грузино за одну ночь сгорело более 800 дач. В 1998 года планировалось принять новое положение, но в августе произошел обвал рынка – об обязательном страховании забыли».
Честным быть выгодно
Есть и альтернативные страхованию и государственной казне способы возмещения ущерба пострадавшим от стихийных бедствий. Так, Сергей Краснов, старший преподаватель отделения страхового права Санкт-Петербургского института управления и права, также вспоминает советские времена, когда активно продавались марки различных фондов («Спасения на воде» и т.п.). Он предлагает создать фонд, который бы аккумулировал добровольные пожертвования на случай возникновения чрезвычайных ситуаций. Сергей Краснов ссылается на опыт Японии, где есть специальный фонд вулканного страхования.
Но участники рынка скептически отнеслись к этой идее: «Предлагается создать новую госструктуру с массой чиновников, которые будут собирать деньги с населения, потом всем нам понятным образом рулить эти деньгами. Резервный фонд катастроф есть у каждого государства (в нашей стране это Росрезерв), потому что в случае техногенной катастрофы, вроде взрыва на Чернобыльской АЭС, никаких фондов страховых компаний для отселения не хватит», – говорит Татьяна Долинина.
Но есть существенные претензии и к самим страховщикам. Дмитрий Большаков озвучил результаты опроса пользователей одного из бизнес-порталов, согласно которым 28 процентов не верят в страхование (отвечают «Все равно обманут»). Если число отказов в выплатах измеряется единицами процентов, то далеко не все получившие возмещение считают выплаченную сумму адекватной понесенным убыткам. Кроме того, полисы и правила (договоры) страхования зачастую содержат много различных «ловушек», не понятных простому обывателю и далеко не всегда честно разъясняемых менеджерами страховых компаний. Например, журналист «Фонтанки», застраховавший свою квартиру в «Росгосстрахе» еще в марте, до сих пор не получил ответа на письменный запрос о толковании нескольких неоднозначных положений договора, которые позволят страховщику в некоторых случаях даже полностью отказать в выплате.
Павел Нетупский