Травма, полученная еще в начале апреля, не помешала Роману Широкову стать одним из главных персонажей первого круга чемпионата-2011/12. Зимой полузащитник «Зенита» завел себе твиттер, который довольно скоро стал интереснее некоторых спортивных СМИ и большинства матчей премьер-лиги. Юрий Дудь съездил в Петербург, поговорил с Широковым и попытался понять, откуда же в нем столько огня.
Пистолеты
– Прежде всего, хочется выразить вам респект. За то, что не даете скучать, какие бы скучные недели ни случались в нашем чемпионате. Вы это специально?
– (улыбается) Да нет, случайно получается.
– Когда вам самому в последний раз было скучно?
– В жизни – давно не было. На футболе? Те игры, где может быть скучно, я стараюсь не смотреть. Да и в этом чемпионате я ничего практически не смотрел. Смотрел ЦСКА – «Спартак», оба матча хорошие. А так – больше ничего. Кроме «Зенита», разумеется. Вот майские матчи, мне показалось, мы не очень хорошо провели.
– Восстанавливаться после травмы – это очень нудно?
– Да. Тем более три раза подряд после одного и того же. Однообразие: бег, бег и ничего больше. Психологически это тяжело.
– У вас сейчас свободного времени больше, чем обычно…
– …я бы не сказал. Свободное время появляется только в том смысле, что я не сижу на сборе. А так травмированный игрок на базе проводит больше времени, чем здоровый. Мне нужно сделать все процедуры – это минимум час. Плюс тренировка, а она может длиться и час, и два. А в Германии ты вообще в девять уходишь из номера, в середине дня делаешь перерыв на обед и возвращаешься в 5-6 вечера.
«Ну да, наверное, сам Лазович себе электрошоком сунул, передал в руки ОМОНовцу и начал жаловаться»
– Тем не менее, заглядывая на новостную ленту, вам не становится страшно – одно происшествие за другим. Вас в информационном потоке что удивляет?
– Если только отдельные комментарии. Иногда бывают такие, что думаешь: что у людей с головой?
– Например?
– Например, Гойхман. Он сказал, что в Нижнем Новгороде ничего не было. Ну да, наверное, сам Лазович себе электрошоком сунул, потом в руки ОМОНовцу передал и начал жаловаться. Это же бред!
– В Нижнем Новгороде вас с командой не было. Где вы узнали о том, что случилось?
– В интернете. Вообще, с Нижним Новгородом много историй связано. Когда-то «Спартак» там играл и каждый пробегавший мимо милиционер считал своим долгом пнуть человека – тогда парня одного чуть не убили. Это когда Романцев еще пытался успокоить народ. Потом ЦСКА так же встретили. Так что большого удивления не было. Удивило только одно: неужели футболиста можно перепутать с болельщиком?
– Вячеслав Малафеев пошутил, что теперь футболисты на поле будут выходить с пистолетами. У него он есть. А у вас предметы самообороны имеются?
– Нету. А кого бояться?
«Чем в меня должны кинуть, чтобы я ушел с поля? Топором»
– Мало ли в России отморозков.
– Никогда не носил, считаю, что это не поможет. Кому надо – подойдут, сунут в пятак сразу, и ничего не успеешь сделать. Ну вот пистолет. Что он, на поясе висит? Даже если в кармане, это надо сноровку иметь, чтобы успеть вытащить аккуратно, никого не повредить.
– Когда вы в последний раз дрались?
– Один на один – вроде и не было никогда. А летом 2006-го, кажется, года получилось так, что мы с ребятами сидели, к нам какие-то пьяные подошли. Но там и драки особенной не было: у нас один товарищ владеет навыками кикбоксинга. Так что мы посмотрели это зрителями, попридержали, так сказать. Хотя и придерживать не надо было никого: один удар – и человек на 10 минут отключается.
– С милицией вам приходилось иметь дело?
– Приходилось. Я еще играл в дубле, приехал к товарищу в Химки и там перепутали компании. Кто-то там кого-то избил, а подумали на нас. Товарища почему-то посадили в камеру, а я взял паспорт и ждал его. Через два часа выпустили.
Не игрок
– В Роберто Карлоса в Самаре бросили бананом. Чем нужно бросить в вас, чтобы вы ушли с поля?
– Топором. Если в голову попадут, меня вынесут… Но у них другой менталитет, для них это оскорбление. Хотя мы же играли в Андорре. В нас там картошкой кидали, мы же не ушли. При этом это не клуб, а сборная... Но все равно некрасиво. Человек заслуженный, многого добился и так с ним поступать – это очень неправильно. Но хочется сказать о другом. Когда принимают какие-то меры, надо думать. Думать, при чем здесь «Крылья Советов», например. С чего они должны терять три очка? Я, допустим, болею за «Зенит». Поеду на ближайший матч ЦСКА и брошу в кого-нибудь из их соперников банан. Так доиграемся, что можно будет накидать бананов, и кто-нибудь с минусом закончит чемпионат. Надо применять меры к конкретному человеку. Есть же у нас регламент, который говорит, что на каждом стадионе должны быть камеры. Вот снимайте и выявляйте.
– Роберто Карлос сейчас популярен не только среди болельщиков. Майку или фотографию у него просят даже футболисты. А вы?
– Мы играли с «Анжи», и он мне сказал на английском: «Я читал, ты плохо говоришь про «Анжи» и про меня». Но я про него ничего не говорил. Мы штрафной били, и он сказал: «Ты не игрок. Вот Лазович – игрок». – «Нет проблем. Ты только на табло посмотри». Мы к тому моменту 1:0 вели, я забил. Но думаю, ему как-то не так перевели. Да и вообще не все поняли мой посыл.
«Роберто Карлос мне сказал: «Ты не игрок. Вот Лазович – игрок»
Я не говорил, что «Анжи» – это плохой проект. Наоборот, очень хорошо, что человек из тех мест поддерживает команду и хочет сделать ее одной из ведущих в России. Я говорил, что прежде, чем приглашать Роберто Карлоса, лучше сначала сделать поле. Оно у них плохое, а они приглашают бразильцев. Так в итоге и произошло: они там не готовятся, вряд ли играть там доставляет им удовольствие. Сейчас они приведут его в порядок и буду показывать совсем другой футбол. Играть в футбол на кочках им самим неприятно. Я имел в виду это, а все говорили, что я не люблю «Анжи». У меня там товарищ – тренер Арсен Акаев, мы вместе с ним играли. Как у меня может быть плохое отношение к его команде?
– Расизм в России есть?
– Конечно, есть. На данный момент это неискоренимо. Должна быть какая-то государственная программа о том, что это плохо, о том, что надо быть толерантным ко всем расам. Такой у нас менталитет. Тем более, у нас есть люди, организации, которые на этом наживаются, много денег зарабатывают. Так что все сложно.
– У вас есть темнокожие знакомые?
– Да. Тот же Одемвинги. Я же с ним в футбольной школе ЦСКА занимался.
– Есть ощущение, что вы похожи – в откровенности, например.
– Мы же армейцы. Смелые.
Твиттер
– Как в вашей жизни появился твиттер?
– Я у вас на портале читал рубрику «Футболисты в соцсетях». Посматривал, посматривал, плюс знал, что у Славы Малафеева твиттер уже есть. Это было на сборе в Арабских Эмиратах, мы там с Ираном играли. Сначала Славу добавил, потом еще кого-то. Так и пошло.
– Можно сказать, что вы на твиттер подсели?
– Ну, иногда хочется посмотреть. Пишут много, я стараюсь всем отвечать.
«Те, кто угрожают, не показывают лица. Хорошо, я приеду. Вот он я. Сделай что-нибудь»
– После любой вашей резонансной записи футбольные люди говорят примерно следующее: Широкову надо заниматься футболом, а не твиттером. Интернет вас отвлекает?
– Как это может отвлекать? Я же это не на тренировке пишу. Я говорю: перед тем как что-то говорить, надо подумать. Причем тут: «Лучше бы он играл в футбол»? Твиттер и написание постов в нем не влияет ни на игру, ни на тренировочный процесс, потому что я делаю это в свободное время. И это занимает у меня в день не больше часа: здесь 10 минут, тут 20. Глупости.
– Ну а эмоции? Неужели не тратятся?
– Эмоции могли тратиться только после «Спартака» – тогда начали откровенно хамить, угрожать. Самое интересное: из тех, кто начинает: «Вот ты приедешь, вот мы тебе…», – никто лица не показывает. Хорошо, я приеду. Вот он я. Сделай что-нибудь. Никто ж не сделает.
– Уверены?
– Уверен. Если я пишу, вот мое лицо, это одно дело. А если я прячусь за какими-то яйцами или Фреди Крюгером, то это другое. Если ты такой смелый, что можешь написать, приезжай в Питер. Вот база. Попроси – я выйду. Это не проблема.
«Часто бывает: «Майку пришли мне». Как будто у меня тут почта, а я майки штампую»
– Но говорят, на каждого быка найдутся вилы.
– Да можно и вдесятером подойти. Но если ты не знаешь, кому я написал и что, если у тебя есть вопросы – приди и поговорим. Я ж не говорю, что надо прийти и обязательно драться. Это же может плачевно закончиться как для меня, так и для него. Никто ж не знает, чем я владею, чем – он.
– Когда вам пишут болельщики, о чем просят?
– Часто бывает: «Майку пришли мне». Как будто у меня тут почта, а я майки штампую сам. Куда прислать, чего?
– Деньги просят?
– Пока нет. Хотя один парень спрашивал: участвую ли я в благотворительности? У меня есть такие мысли. В Дедовске, в городе, где я живу, есть детский дом. В скором будущем я очень хочу что-нибудь для них сделать. Просто сейчас для этого нет ни времени, ни сил, ни возможностей.
– Возможностей – финансовых?
– Да.
– Инвестируете?
– Вкладываю в акции. Мне помогает один человек. Это надежный, уже проверенный человек. Прибыль уже дает.
«Вообще, к твиттеру раньше надо было подключаться»
– Есть ли хоть одна запись в твиттере, которую, будь возможность отыграть назад, вы бы не писали?
– Нет, ничего такого нет. Наоборот надо было раньше подключаться – в том числе, чтобы ваш портал обращал на внимание на некоторые темы. Мы играли первый матч с «Янг Бойз» в Швейцарии. На завтраке с Геннадием Сергеичем Орловым подняли тему, которая мне кажется интересной. Как начинать чемпионат? Где лучше играть: в манеже или на улице? Я написал сообщение в твиттере, но тогда не так много народу меня читало.
– И где лучше?
– Я считаю, что в манеже. Мы выходим играть в феврале, для этого уже в конце января очищают поле, ни травы, ничего другого нет. Потом до середины мая мы мучаемся – смотреть футбол на таких полях никому неинтересно. По мне, лучше обязать всех построить эти манежи на 10-12 тысяч – первые три, максимум четыре тура можно играть там. А к концу марта можно подготовить хорошее поле.
–А травмы? Жестко ведь играть, на полях этих.
– Ничего не жестко. Это разговоры в пользу бедных. И те, кто так говорят, не знают, что такое жестко. Играли бы они в манеже ЦСКА. Вот там жестко – в бутсах они бы там не играли, только в кроссовках. Мы зимой в этом манеже великолепно играли, всяко лучше, чем по снегу бегать. Играли по 3-4 месяца и никаких травм не было. И высшая лига раньше тоже играла в манежах.
Но сейчас делают поля. Просто, наверное, кто-то выписывает поле шестого поколения, в действительности покупает третье поколение, а разницу кладет себе в карман. Если же класть поля последнего поколения – все будет здорово. В Европе же так делают. Тот же «Янг Бойз» – отличное поле. Полил, чуть взбрызнул и нормально. А «Лужники» чем плохи? Ну да, у нас просто крошки по горло насыплют, но можно и все по уму делать.
«Хрюшки»
– Правильно ли я понимаю, что вы не видите ничего обидного в обращении «свиньи»?
– В «свиньях» – вижу, в «хрюшках» – нет. «Свинья» как-то грубо звучит. А «хрюшки» – нормально. Я еще раз скажу: это не я придумал. Кому-то не нравятся «бомжи», кому-то – «кони», кому-то – «мясо», кому-то – «паровозы». Мне тоже регулярно пишут: «Бомж». Ну если уж повелось, то меня это нисколько не оскорбляет.
– Михаил Боярский тоже так считает.
– И правильно. Я домой приезжаю, мне все друзья говорят: «О! Бомж приехал». Что мне, всех калечить за это идти?
– Василий Уткин сказал, что вас ждет карьера популярного спортивного журналиста. Вам это интересно?
– Пока я себя не вижу в этой профессии. В принципе, она привлекает. Хотя бы потому что мне не нравится, как многие комментируют – начинают раздавать рецензии, хотя сами футбол из космоса видели. Комментатор не знает, какие задания дали человеку, которого они обсуждают.
«Я домой приезжаю, друзья говорят: «Бомж приехал». Что мне, всех калечить за это?»
Допустим, в том году мы играем с «Амкаром». В предыдущем матче мы играли в два инсайда, а тут мне сказали играть опорного полузащитника, по возможности меньше подключаться и сосредоточиться на том, чтобы создать преимущество в центре. Но наши великие комментаторы связали это с тем, что я устал после сборной. У «Амкара» случилось удаление, меня выдвинули вперед, мы забили гол, и меня снова попросили отойти назад. Потом меня заменили и все окончательно укрепились во мнении: Широков устал, поэтому заменили. А на самом деле у меня три карточки было и, возможно, меня заменили, чтобы не рисковать.
– Как вы относитесь к Геннадию Орлову – очень противоречивому комментатору?
– Ну да, противоречивая личность. Но к нему так относятся, потому что он откровенно болеет за «Зенит», очень за него в эфире переживает. Зато человек раньше сам играл, многое понимает.
– В 2006 году Владимир Маслаченко отмечал 70-летие в Турции, где по такому поводу проводили любительский турнир, в котором вы принимали участие. Как вы туда попали?
– У меня тогда с «Рубином» были проблемы – на второй круг я никуда не попал. Знакомые ребята предложили сыграть за команду «Елки-палки» на Москву. Я играл. Потом был турнир Маслаченко, ребята, которые этой командой занимались, заявили еще одну и позвали меня. За них я и играл. Выступили мы неплохо, может, заняли бы первое-второе место, но нас подвело исполнение послематчевых пенальти. Весело время провели. Там много людей футбольных приехало: Маслаченко, Гаврилов, Хидиятуллин…
– Маслаченко – крутой?
– Он мне руку даже пожал! У нас с вратарем были небольшие проблемы. Человек первый раз встал в рамку, отлично отыграл, но на серию пенальти решили поставить меня. Я отбил удар, Маслаченко подошел и пожал мне руку.
Покер
– Вы читаете газету «Ведомости». Зачем?
– Чтобы быть в курсе событий. Не только финансовых – там же общемировая картина. Первые восемь страниц стараюсь читать всегда. Четвертая нравится больше всего – там мнения, блоги. Думаю, сейчас это лучшая газета России.
– Сергей Игнашевич играет на нашем сайте в Fantasy, на старте чемпионата вы были одной из главных звезд его команды. Почему не играете вы?
– Не знаю – почему. Мне Влад Радимов предложил, но оставалось часа два до старта чемпионата. Собирать команду на скорую руку смысла не было. Нужно было вдумчивую селекцию провести. Заявляться только ради участия смысла нет.
«С Билялетдиновым я, наверное, немного переборщил»
– Самый большой бред, который читали про себя в интернете?
– Меня умиляет, когда мои высказывания в твиттере подают так: «Роман Широков заявил…» Кому я заявил? Я просто ответил на вопрос, который мне задал человек.
– В начале лета вы подшутили над ушедшим в отпуск Динияром Билялетдиновым. Чем закончилась история?
– Естественно, он немного обиделся. Но потом понял, что это была шутка. Мы нормально потом с ним поговорили, он как раз к свадьбе готовился. Но вообще я, наверное, немного переборщил в тот момент. У него не очень удачный сезон вышел, а я так сказал – не очень красиво получилось. Но ничего страшного, все вопросы уладили.
– Александр Бухаров как-то выиграл в покер 20 тысяч долларов…
– Да-да, смотрел интересную передачу о нем. Не знаю, о чем думают люди, когда на полном серьезе обсуждают, мешает ли Бухарову покер играть в футбол. Тем более, им профессиональный игрок в покер популярно объяснил, что он очень мало проводит времени там. И это время его свободное. На футболе это никак не отражается.
– Ну а вы в покер играете?
– Нет. Я даже не знаю, какие там правила.
«В хоккей я играю с четырех лет»
– Вы любите хоккей. Как давно?
– С четырех лет катаюсь – папа научил. В отпуске играю с друзьями. Я щитки не надеваю, хотя надо бы. Но мы не щелкаем – только низом пас даем.
– Роман Адамов после одного из московских матчей не стал общаться с журналистами, потому что спешил на концерт группы «Кипелов». Последний концерт, на котором были вы?
– «Песня года», что ли. Было это в декабре 2006-го. Решили с супругой пойти.
– Так ведь под фонограмму пели.
– Наверное, да. Но это не напрягало. То же самое, что и в наушниках.
– Обманутым себя не почувствовали?
– Да нет. Так же дрыгаются, как и все.