Сегодня кажется, что 1 сентября всегда было отправной точкой школьной жизни. Цветы, колокольчики, нарядные рубашки.
А вот дореволюционные гимназисты в Петербурге садились за парты уже 16 августа — каникулы были короче, а программы — строже. Осень никто не дожидался: к уборке картошки успевали и так.
Но дело не только в сроках. Сама система образования была устроена иначе.
Учиться могли теоретически все, но на деле — только те, у кого были деньги или стипендия. Даже если ребёнок поступал в гимназию, его ждали зубрёжка, экзамены, форма и суровая дисциплина.
Карцер, розги и подрезанные банты
Гимназия — это не просто школа, а скорее кузница характеров. Строгая форма, линейка в тетради, аккуратная причёска.
Для мальчиков — фуражка, ремень, шинель. Для девочек — длинные платья и запрет на кино, театры и уличные скамейки.
Провинился? Вариантов было немного: розги, постановка на горох, в особо тяжёлых случаях — карцер. Там не было окон и еды.
За драку, курение или плохое поведение могли оставить без обеда или выгнать вовсе. А иногда — просто унизить прилюдно.
Писатель Засодимский вспоминал, что из «порутых» мальчиков выходили только забулдыги и неудачники. Хотя и позже, в советской системе, методы были не мягче.
Учёба с утра до вечера, а впереди — ещё экзамен
Программа была напичкана: закон Божий, латинский, философия, история, словесность, естествознание. Часто ещё немецкий и французский.
За факультативы — танцы, военное дело, музыка — нужно было платить отдельно. Учились по 4–5 часов в день, а задания на дом могли тянуть на вторую смену.
Переход в следующий класс — только по экзаменам. И не сдал — остаёшься на второй год. И это было обычным делом.
Немного свободы: школа Карла Мая
На этом фоне школа Карла Мая в Петербурге выглядела почти революцией. Здесь не секли, не запирали, а наказывали чтением и разговорами.
Учитель мог поиграть с учеником в снежки, а директор лично здоровался с каждым. Даже в карцере лежали книги.
Такой подход тоже давал результат — выпускники этой школы тепло вспоминали детство и до конца жизни держались друг за друга.