Загадки Петербурга начинаются там, где взгляд поднимается к небу, а видит лишь кусок серого прямоугольника в каменных стенах. Дворы-колодцы — фирменная черта северной столицы, её одновременно мрачная и завораживающая эстетика. Но как же они появились?
Существует несколько версий. Одни считают, что в таких дворах удобнее было хранить уголь, дрова и прочий хозяйственный хлам. На парадной улице — порядок и фасады, внутри — вся бытовая жизнь. Версия правдоподобная, но вторичная: складывать во внутренние дворы стали позже, когда они уже существовали.
Более убедительное объяснение ведёт к Петру I. Царь требовал строить дома «сплошными» фасадами по голландскому образцу. Красота улицы — прежде всего. А вот на планировке экономили: земля дорогая, осушение болот ещё дороже, поэтому архитекторы связывали корпуса в замкнутые квадраты. Так возникли первые «колодцы».
Во второй половине XIX века идею подхватили доходные дома. Каждый клочок земли был на вес золота, и владельцы старались уплотнить застройку, вытягивая здания вверх на пять–шесть этажей. С улицы — богатый фасад, внутри — тесные дворы, куда почти не попадало солнце.
Сегодня они стали символом Петербурга, привлекающим туристов не меньше, чем дворцы и соборы. В этих каменных шахтах с узкой полоской неба чувствуется особый дух города — смесь величия и безысходности, эстетики и практичности, мистики и банального расчёта.