Архип Куинджи работал над "Лунной ночью на Днепре" больше года, почти никому не показывая полотно. В мастерскую он допускал лишь самых близких: Тургенева, нескольких художников и знакомых. Они рассказывали, что картина словно излучает собственный свет — эффект, которого Куинджи добивался сложными многослойными лессировками и красками с битумом.
Под зелёным лунным отблеском река будто светилась изнутри, а даль исчезал, растворяясь в темноте. Современники говорили: "Это не пейзаж — это гипноз".
Покупка, которой поразился весь Петербург
Среди тех, кто услышал о картине из первых уст, был великий князь Константин Константинович. 14 марта 1880 года он приехал в мастерскую. Полотно было ещё не закончено — но князь купил его сразу, за пять тысяч рублей. Это примерно 10–15 миллионов на современные деньги.
Для художественного мира это был шок: так картины в России не покупали.
Выставка одной картины — первый случай в истории
Осенью 1880 года в Петербурге открыли экспозицию, где показывали только одно полотно — "Лунную ночь на Днепре".
Это была сенсация. На Большой Морской стояла очередь, люди ждали по часу, чтобы войти в затемнённый зал и увидеть полотно под особой подсветкой.
Критики писали, что картина "создаёт собственную атмосферу в комнате".
Морское путешествие и первые повреждения
Князь настолько привязался к картине, что взял её с собой в двухлетнее плавание на фрегате "Герцог Эдинбургский". Пока корабль стоял во Франции, картину на десять дней выставили в парижской галерее. Отзывы были восторженными.
Но путешествие сильно повредило полотно: битумные слои темнели от морского воздуха и солнца. Позднее реставраторы назовут повреждения необратимыми.
Дальнейшая судьба: от княжеской коллекции в Русский музей
После путешествия картина вернулась в Мраморный дворец, где находилась в собрании Константина Константиновича. После революции всё собрание передали Академии истории материальной культуры, а в 1928 году — Русскому музею.
Сегодня "Лунная ночь на Днепре" — одна из самых узнаваемых работ собрания. И всё ещё — одна из тех картин, около которых зрители задерживаются дольше обычного.