До железных дорог перемещение по России было настоящим испытанием. Дороги — ухабистые, повозки — ломкие, а лошади уставали быстрее, чем доходило дело до следующего села.
В этих условиях родилась особая система — поездки «на перекладных». Она объединила в себе скорость почтовой службы, терпение ямщика и отчаяние путешественника.
Эстафета на лошадях
Суть «перекладных» — в смене упряжки через каждые 20–25 километров. На дороге стояли почтовые станции, на которых ездок пересаживался в другой экипаж и брал свежих лошадей.
Такой способ родился из нужд государственной почты и дипломатии, где время имело решающее значение. Позже пользоваться станциями стали и простые путешественники — за деньги, разумеется.
Каждая такая смена называлась прогоном, а за каждый прогон нужно было платить. Цена зависела от наличия подорожной — официального разрешения на проезд. Без неё путешественнику выставляли цену вдвое выше, а то и втрое.
Кибитка своя или казённая?
Путешественник мог ехать либо в собственном экипаже, меняя только лошадей, либо каждый раз перекладывать вещи в казённую повозку (отсюда и название «на перекладных»). Своя кибитка была удобнее и чище — но в случае поломки путник сам искал запчасти и мастеров. Казённые же повозки могли быть в ужасном состоянии.
Станционные будни
Станции — или ямы (от тюркского jam) — стали центрами не только почтовой, но и дорожной жизни. Там работали ямщики, кормили путников, чинили повозки и, конечно, хитрили. Станционные смотрители часто задерживали выдачу лошадей в ожидании чаевых. Без взятки даже подорожная не спасала — «всё было в разгоне».
Кто ездил и что писал
Николай Карамзин, Александр Пушкин, Александр Радищев — все пробовали ехать «на перекладных» и... все проклинали эту систему. Кто-то терял кибитку в грязи, кто-то — терпение, кто-то — здоровье.
И всё же другого способа быстро доехать от Петербурга до Москвы или в Казань попросту не было. Альтернатива — ехать на своих (медленно, с утомлёнными лошадьми) или на вольных — нанимать частных ямщиков, что стоило в разы дороже.
