Одно из первых праздничных чудес накануне Нового года — рождественская елка. Она появилась в России благодаря обрусевшим немцам и швейцарцам, которые владели кондитерскими и кофейнями в обеих столицах.
Именно там впервые выставлялись красиво украшенные ели, которые тут же стали желанным украшением в домах состоятельных петербуржцев и москвичей.
Прощупывая почву, на рубеже XIX века возникли первые елочные базары — в Москве это была Театральная площадь, в Петербурге елки продавали во дворе знаменитого Аничкова дворца.
Ели украшали лакомствами — яблоками, пастилой, пряниками и конфетами — а также лентами и фонариками.
Со временем из Германии в Россию стали привозить фирменные картонные «Дрезденские игрушки», а местные мастера запустили собственное производство, достигнув необычайных высот в искусстве изготовления украшений для елок.
Праздничное волшебство — лишь на рождественскую ночь
В богатых домах елку наряжали в канун Рождества, строго к сочельнику. Для детей это был настоящий праздник — впервые увидеть наряженную елку разрешалось именно в тот момент, когда наступала рождественская ночь.
В сопровождении взрослых и прислуги малыши проникали в нарядный зал, смотрели на украшения и испускали восторженные вздохи, а под елкой их ждали подарки, которые выдавали только утром.
Федор Михайлович Достоевский, наблюдая за этой картиной, с иронией писал о детской непоседливости:
«Дети все были до невероятности милы и решительно не хотели походить на больших...»
Они разрушали украшения и лакомства, но так укоренялось чувство праздника.
Анастасия Цветаева передавала атмосферу тех дней в своих записях — шелесты, звуки мытья посуды, запахи роскошных угощений.
До самого праздника дом наполнялся оживленной суетой, царил аромат ростбифа, черной икры и ароматного печенья — «дедушкиного» — которые будто волны поднимали и опускали всех обитателей дома.
Театральность и тайны новогодних представлений
В каждом доме и обществе проводились детские утренники и театрализованные постановки.
Старшеклассники с энтузиазмом ставили сцены из «Щелкунчика» Эрнста Гофмана и «Снежной королевы» Ханса Кристиана Андерсена.
Девочки мечтали о танце белых снежинок — символе невинности и волшебства холодного сезона.
До середины XIX века Новый год считался тихим семейным событием — собирались родственники за скромным ужином, играли в карты и гадали, чтобы с наступлением полуночи поднять тост за счастье и благополучие.
Но ближе к XX веку и само празднование приобрело массовый масштаб. Магазины, рестораны и кондитерские превращались в эпицентры предпраздничного ажиотажа, а цены рванули вверх — первые предвестники современного праздника.
Встречи и визиты — «визитная повинность» на праздники
Согласно традициям, визиты становились неотъемлемой составляющей новогодних и рождественских дней.
Михаил Загоскин отмечал, что люди обязаны были посещать родных, друзей и знакомых — число визитов подчас достигало десятков за один день.
Николай Вишняков называл подобные передвижения «визитной каторгой», а московские улицы накануне праздников превращались почти в карнавал с санями, нарядами и колядками.
Молодежь переодевалась в необычные костюмы — медведей, коз и солдат, а лица мазали сажей. Массовые гуляния, катания с горок и ярмарки наполняли атмосферу радостью и весельем.
Праздничные столы и званые обеды
Как пишет "Правильно, готовим!", в усадьбах и купеческих домах столы оставляли накрытыми на протяжении всего периода Святок — с блюдами, достойными истинных праздников.
В меню были жареная индейка и окорока, рыба, разнообразные колбасы, икра, сыр и множество салатов. Угощения часто заказывали в знаменитых ресторациях и трактирах — курьеры доставляли блюда на дом, чтобы хозяева не отвлекалось от приема гостей.
Так в дореволюционной России переплетались традиции, бытовавшие веками, и новые веяния, превратившие новогодние и рождественские праздники в настоящие культурные явления.