Вместо него нашему взору открылась бы цепочка небольших, но оживлённых поселений, вытянутых вдоль «главной улицы» — реки Невы.
Это были не изолированные деревни, а звенья одной хозяйственной цепи, связанной с Великим водным путём.
Формат поселений был сугубо утилитарным и адаптированным к местным условиям.
Дома ставили на возвышенностях, подальше от разливов. Обязательными элементами были не только избы и амбары, но и рыболовные тони, небольшие причалы для лодок-«учанов» и склады-лабазы для товаров, ожидающих отправки в Ладогу или Новгород.
Жители этих деревень — русские, ижора, водь — были не только земледельцами, они были:
- профессиональными лоцманами, знавшими каждый камень на невских порогах;
- рыбаками, поставлявшими ценную невскую рыбу (лосось, сиг) к столу новгородских бояр;
- ремесленниками, чьи изделия находили сбыт по всему Балтийскому региону.
Их быт был вплетён в большую экономику Ганзейского союза.