В начале XX века Кронштадт был городом под уставом. На небольшом острове постоянно находились до двадцати тысяч военных — моряков, артиллеристов, пехотинцев.
Здесь всё напоминало о службе: казармы, караулы, офицеры на каждом шагу. Даже на отдыхе нижним чинам приходилось помнить — как держать осанку, когда отдавать честь и кому лучше не попадаться на глаза.
Бархат и ситец
Главная улица Кронштадта — Николаевский проспект — тоже разделилась по званию. Его западная сторона тянулась вдоль парадных домов, магазинов, гостиниц и ресторанов.
Здесь прогуливались офицеры с дамами, чиновники. Летом на этой стороне лежала тень, и именно она считалась "бархатной" — по тканям платьев и по тону публики.
А напротив — через проезжую часть — начиналась "ситцевая" сторона: более людная, простая, тёплая. Туда стекались солдаты, матросы и горожане попроще — те, кому бархат был не по чину, да и не по карману.
Город на два оттенка
Так, почти незаметно, проспект стал зеркалом Кронштадта: с одной стороны — порядок, тень, выправка; с другой — солнце, разговоры и немного свободы.
Сегодня обе стороны выглядят одинаково — асфальт, фасады, прохожие. Но если знать историю, то даже прогулка по Николаевскому проспекту превращается в путешествие между "бархатом" и "ситцем" — между службой и отдыхом, строгостью и простотой.