Улица Казанская в Петрограде хранит в своих стенах не только архитектурное великолепие, но и мрачные легенды.
Адрес — Казанская, 39 — стал печально известен как место первого, но крайне изобретательного грабежа, совершенного Лёнькой Пантелеевым.
Дебют юного бандита: мастер-класс по ограблению
4 марта 1922 года, в относительно светлое время суток — в 16 часов — в квартиру меховщика Богачёва постучали. Этот налёт стал хрестоматийным благодаря своей дерзости и тактике.
На стук ответила прислуга, и ей последовал вежливый мужской голос:
“Дома ли мадам с Симой и где Эмилия?”
После уточняющего вопроса: “А не Ваня ли это?”, получив утвердительный ответ, дверь была открыта.
В квартиру вошли двое. Прислугу связали после того, как налётчик в военной шинели приставил револьвер к её виску и потребовал указать место хранения ценностей.
Когда женщина заявила, что не знает, где лежат «господские» ценности, грабитель спокойно произнес:
“Мы и без тебя все, что нам нужно, найдем”.
Забрав меха и ценности в хозяйскую корзину, бандиты покинули дом через парадный вход.
Налётчик в серой шинели — это и был Лёнька Пантелеев. Его добыча составила сумму, эквивалентную 30 миллиардам рублей по тогдашнему исчислению.
Изобретательность метода — вежливый стук и обман прислуги — стала визитной карточкой Пантелеева.
Как отмечается в современных наблюдениях, “таким способом совершается большинство из квартирных ограблений, кажется ничего особенного, но изобретателем этого метода по праву считается именно Пантелеев”.
Дом Иохима: архитектура и знаменитые жильцы
Здание на Казанской, 39, известное как Дом Иохима или Доходный дом Стуккей, построено в стиле классицизм в первой четверти XIX века (примерно 1800–1825 годы).
Изначально это был собственный дом немецкого каретного мастера Иогана Иохима, переехавшего сюда в 1813 году.
Вопреки позднейшим обозначениям, дом никогда не являлся доходным домом архитектора Стуккея, хотя его сын и проводил перестройку дворовых флигелей в 1871 году.
Особую литературную славу дому принес Николай Васильевич Гоголь. В апреле 1829 года, будучи двадцатилетним, он жил здесь, на четвертом этаже дворового флигеля, откуда писал своей матери.
Именно в этих стенах, по слухам, начали появляться первые наброски будущих «Вечеров на хуторе близ Диканьки».
Мистические звуки и страх перед призраком
Слухи о нечистой силе в доме появились еще в 1880 году, после публикации воспоминаний тайного советника Осипа Пржецлавского.
Он описывал ночные инциденты, когда кто-то настойчиво стучал в дверь и пытался повернуть ручку замка, запертого изнутри.
Пржецлавский приводит такой эпизод:
“Вдруг раздается сильный стук во входную дверь, и кто-то шевелит ручкою от замка, как бы усиливаясь отворить эту дверь, запертую ключом”.
Прислуга лишь отмахнулась, говоря, что это не первый раз. Когда писатель сам отпер дверь, “не было никого”. Более того, его собака, Бекас, “вскочил на мою постель и забился под одеяло”.
После публикации его очерка, легенда о призраке, обитающем в доме, закрепилась в петербургском фольклоре. Не исключено, что эти мистические истории питали воображение Гоголя.
Современные барьеры и питерский контраст
Современные попытки проникнуть внутрь парадной, чтобы ощутить атмосферу прошлого, часто наталкиваются на препятствия.
Местные объясняют причину закрытости парадной: “Нечего у нас тут делать”, добавив, что причиной является частое производство “закладок” наркотиков.
Контраст с жильцами двора оказался разительным. В отличие от фасадной части, двор кажется более приветливым. Жильцы двора с улыбкой встречают прохожих и рассказывают легенды.
Это — квинтэссенция петербургского контраста — суровый фасад и дружелюбная внутренняя жизнь.