Почему Петербург, воспетый Пушкиным в торжественном вступлении к «Медному всаднику», вызывал столь сильную неприязнь у многих русских писателей XIX века?
Архитектурный критик Мария Элькина и главный краевед города Лев Лурье в своей новой книге «Вся история Петербурга» выделяют ключевые моменты этой сложной истории.
Пушкинский перелом: От восторга к осуждению
Сам Пушкин, восхитившись городом, “прорубленным” Петром, одновременно задал новую тональность в сюжетной части поэмы "Медный всадник".
Он противопоставил величие царя судьбе “маленького человека” Евгения, потерявшего все во время наводнения 1824 года.
“Строительство города в столь уязвимом, гиблом месте в такой оптике выглядело не русским чудом, а проявлением бесчеловечной политической воли”, — отмечают авторы книги.
Этот взгляд доминировал в культурных беседах вплоть до начала XX века.
Гоголевский Петербург: Город-хищник
Как пишет "Собака.ru", вслед за Пушкиным, но гораздо определеннее, холодный и жестокий город без истории представил Николай Гоголь.
Петербург, где отнимают шинель у Акакия Акакиевича, где разгуливает нос майора Ковалева, — это город, где человек бесправен и унижен.
Достоевский и другие: Город, сводящий с ума
Петербург буквально сводит с ума героев Достоевского в "Преступлении и наказании" и "Идиот".
В “Обыкновенной истории” Гончарова чиновный дух столицы превращает юношу-идеалиста в беспринципного циника.
“Речь идет не только о художественных образах, но и о принятом среди интеллигенции отношении к Петербургу”, — подчеркивают историки.
Интернациональный контекст и русская специфика
Ненависть к столице противопоставлялась теплой патриархальной Москве.
Представление о большом городе как о новом Вавилоне было общепринятым в европейской литературе.
“Тем не менее в случае с русской столицей к общей тенденции добавлялся довольно важный контекст”, — говорится в книге.
Зло виделось не только в мегаполисе, но и в затее Петра, насильственно навязавшего России европейский уклад.
Фантасмагория на Неве
Петербург в произведениях русских писателей выглядит грязным, жестоким и фантасмагоричным.
“Петровская формула «небывалое бывает» приобрела негативный смысл”, — отмечают авторы.
Как будто само существование Петербурга противоестественно.
«О, не верьте этому Невскому проспекту!» — восклицал Гоголь.
Достоевский предрекал, что город может исчезнуть так же неожиданно, как и возник, превратившись в “фантастическую, волшебную грезу”.