Это был эффект домино: военные победы, мода на Просвещение и личные увлечения монарха сошлись в одной точке, сделав Петербург неожиданным, но серьёзным центром изучения древности.
Триггеры интереса
Во-первых, Заграничные походы русской армии 1813-1814 гг.
Офицеры, побывавшие в Европе, увидели коллекции Лувра, античные руины. Некоторые, как Авраам Норов, загорелись.
Они стали привозить из последующих путешествий не сувениры, а настоящие артефакты: египетские статуэтки, папирусы («Книга мёртвых»).
Во-вторых, мода на классицизм и ампир в архитектуре требовала знания античных прототипов. Архитекторам и скульпторам нужно было понимать, что они копируют.
В-третьих, личный интерес Николая I к средневековью и древностям поощрял приобретения для Эрмитажа.
Наука выходит в город
Увлечение быстро перестало быть уделом узких специалистов.
Первый в России профессор-антиковед Михаил Куторга читал в университете публичные лекции, которые посещала образованная публика.
Переводы «Илиады» Гнедичем и «Одиссеи» Жуковским стали бестселлерами.
В светских салонах образованный человек должен был знать античные мифы, чтобы понимать аллегории в живописи и скульптуре.
Египетские сфинксы на Университетской набережной (1834 г.) — самый наглядный пример проникновения древности в городскую среду. Они были не просто украшением, а вызовом: Петербург, молодой город, вступал в диалог с цивилизацией, которой тысячи лет.
Формирование «античного кода» петербуржца
Для горожанина античность перестала быть абстракцией. Он видел её в сфинксах, в атлантах Нового Эрмитажа, в греческих профилях на медальонах зданий. Он использовал в речи крылатые выражения «яблоко раздора» или «ахиллесова пята».
Его дети играли в саду среди копий античных статуй.
Это создавало особый культурный слой: петербуржец, даже не будучи учёным, ощущал себя причастным к великому наследию средиземноморского мира.
Это был способ самоидентификации: мы — европейцы, наследники Рима и Афин, а не варварская окраина.
Прогулка от сфинксов к зданию Нового Эрмитажа, украшенного статуями титанов, — это маршрут по «античному кварталу» Петербурга, созданному не в древности, но с глубоким пониманием её духа.