Религиозный ландшафт Петербурга был тонким дипломатическим компромиссом, отлитым в камне.
С одной стороны — безусловное доминирование православия как скрепы империи, с другой — прагматичное допущение иных конфессий для нужд торговли, науки и международных связей.
Православие как имперский стиль
Главные соборы — Казанский и Исаакиевский — были не только храмами, но и памятниками военной славы и державного величия.
Их гигантские масштабы, богатство убранства, центральное расположение на Невском проспекте и у Адмиралтейства утверждали православие как идеологический фундамент государства.
Александро-Невская лавра была не просто монастырём, а национальным пантеоном, местом хранения мощей небесного покровителя города.
Посещение служб в этих соборах императором и двором было важным государственным ритуалом.
Вся система образования, включая Закон Божий, работала на воспитание лояльных подданных.
Веротерпимость как деловая необходимость
Однако Петербург был портом, научным центром, местом службы иностранных специалистов. Игнорировать это было нельзя.
Поэтому на тех же центральных улицах, порой впритык к православным храмам, существовали кирхи и костёлы. Лютеранская церковь св. Петра на Невском, Голландская реформаторская церковь, католический костёл св. Екатерины — все они обслуживали свои диаспоры.
Это была именно терпимость, а не равенство: неправославные храмы, как правило, были скромнее по размерам и убранству, их фасады часто были «спрятаны» в глубине кварталов или имели нейтральный классический вид, не соперничающий с куполами и колоннадами имперских соборов.
Практика повседневности
Для рядового петербуржца эта двойственность была нормой.
Православный мещанин мог работать приказчиком у немецкого купца-лютеранина, а его дети — играть с детьми соседа-католика. Ключевым было не вероисповедание, а социальный статус и благонадёжность.
Церковные колокола и органная музыка сосуществовали в городском звуковом ландшафте. Этот принцип создавал уникальную для России открытость: город впускал в себя «иных», но на своих условиях, заставляя их встраиваться в установленный им же порядок.
Прогулка по Невскому от Казанского собора до армянской церкви св. Екатерины — это наглядный урок религиозной политики империи: демонстрация силы своей веры и прагматичное допущение других, но только там и настолько, где и насколько это было выгодно государству.