Отдельные «жемчужины» — Петергоф, Царское Село, Ораниенбаум, Павловск, Гатчина — были нанизаны на нить Петергофской дороги (позже — Царскосельской и других трактов) и водных путей, образуя единый ансамбль, неразрывно связанный со столицей.
Эта связь была функциональной, символической и визуальной.
Функционально пригороды стали продолжением двора и правительства.
Летом двор переезжал в Царское Село или Петергоф, а за ним следовала дипломатическая корпуса и высшая знать. Здесь в «летних кабинетах» решались важнейшие государственные дела, велись переговоры, устраивались дипломатические приемы.
Символически каждый пригород имел свою «миссию»:
- Петергоф (Петродворец) — триумф морской мощи и памяти Петра;
- Царское Село — апофеоз елизаветинского и екатерининского барокко и просвещённой усадебной культуры;
- Павловск — идеал частной, семейной жизни монарха;
- Гатчина — альтернативная, милитаристская модель власти Павла I.
Визуально же их объединяла общая градостроительная логика: ось дворца, перспектива аллей, подчинение паркового ландшафта геометрии — всё это было проекцией петербургского принципа регулярности на природу.
Пригороды не были бегством от города, а его идеализированной, развёрнутой на лоне природы версией, где имперская мощь представала в одеждах изысканной красоты.