Такого мастера уважали как чудо, но его статус оставался маргинальным. Это раскрывает глубокий конфликт между феодальной структурой и потребностями растущей промышленности.
Мастер-самородок как «диковинка»
История Ильи Юницына, делавшего замки размером с блоху, попала в газеты как курьёз.
Им восхищались, но не как инженером, а как цирковым феноменом. Его талант не вписывался в систему: он не был ни крепостным, приносящим доход помещику, ни свободным предпринимателем.
Он был одарённым ремесленником, чьё искусство не имело рыночной ценности (кто купит сотню замков-невидимок?) и потому оставалось забавным аттракционом.
Такие люди были живым укором системе, растрачивавшей таланты впустую.
«Русский рабочий... является прекрасным исполнителем»
Оценка Огюста Монферрана, двадцать лет наблюдавшего за строителями Исаакиевского собора, точна и показательна.
Он хвалит русских работных людей за трудолюбие, честность, терпение и ум. Но ключевое слово — «исполнитель».
Система ценила в них не творческое начало, не инициативу, а дисциплину и точность в реализации чужого замысла (архитектора, инженера). Они были идеальным «человеческим материалом» для грандиозных имперских проектов, но не рассматривались как субъекты технического прогресса.
Парадокс и тупик
С одной стороны, именно руками этих мастеровых создавались шедевры литья, камнерезного дела, строились сложнейшие конструкции. Без их врождённой смекалки и «светлого ума» многие проекты были бы невозможны.
С другой — отсутствие свободного рынка труда и системы технического образования (кроме узкоспециализированных училищ, как Удельное) не позволяло этим талантам масштабироваться, становиться двигателем инноваций. Их гениальность была прикладной, точечной, часто умирающей вместе с ними.
Эта двойственность тормозила промышленный переворот.
Петербург мог построить самый красивый мост в мире, но не мог наладить массовое производство качественных станков.
Труд виртуозов восхищал, но система не знала, что с этим восхищением делать, кроме как использовать его для единичных, часто показных достижений.
Память о Юницыне и оценка Монферрана — это памятники нереализованному потенциалу, который будет по-настоящему востребован только с отменой крепостного права и ростом настоящей промышленной буржуазии.