Город стал жить на предельной скорости, что радикально изменило психологический климат и самоощущение его жителей.
«Ускорители» жизни
1. Железная дорога и конка
Они не просто перемещали тела, а сжимали время и пространство. Теперь можно было жить на Петербургской стороне, а работать в центре.
Горожанин стал пассажиром, его день дробился на отрезки между отправлениями. Опоздать на поезд или конку стало социальным и карьерным провалом.
2. Телеграф и телефон
Деловые и личные коммуникации ускорились до скорости электрического сигнала. Возникла необходимость мгновенной реакции на информацию.
Биржевые сводки, политические новости, семейные известия — всё это приходило теперь почти без задержки, создавая информационную перегрузку.
3. Пресса
Ежедневные газеты с их сенсациями, криминальной хроникой, политическими новостями создавали ощущение, что мир неустойчив и полон катастроф.
Читатель погружался в водоворот событий, которые его непосредственно не касались, но держали в постоянном возбуждении.
Симптомы «петербургской лихорадки»
1. Хронофобия (страх опоздать)
Этот страх стал навязчивой идеей горожанина, отражённой в литературе (герои Достоевского вечно куда-то бегут).
2. Неврастения как модная болезнь
Врачи констатировали эпидемию нервных расстройств среди интеллигенции и чиновников.
Причины:
- умственное переутомление,
- гиподинамия (сидячая работа в канцеляриях),
- шум города,
- плохая экология.
3. Культ скорости и поверхностности
Успех стал ассоциироваться с быстротой реакции, умением «схватывать на лету». Углублённость, медлительность, созерцательность стали признаками неудачников.
4. Анонимность и одиночество в толпе
В стремительном потоке людей на Невском или в вагоне конки человек ощущал себя одновременно частью массы и глубоко одиноким. Это порождало парадоксальное состояние: скученность при одиночестве.
Город как «нервический организм»
Современники описывали Петербург как место, где воздух «наэлектризован» ожиданием чего-то.
Это была атмосфера слухов, биржевых спекуляций, политических ожиданий и культурного бума (премьеры, выставки, лекции сменяли друг друга).
Жизнь превратилась в бег с препятствиями, где нужно было успевать зарабатывать, делать карьеру, следить за модой, посещать премьеры и при этом — не сойти с ума.
Эта «лихорадка» была обратной стороной прогресса и динамики. Она создала тот самый тип истеричного, рефлексирующего, вечно уставшего и возбуждённого одновременно петербуржца, который стал главным героем литературы Серебряного века и объектом изучения первых российских психологов.