Рядом с Александровским дворцом, который некогда служил главной резиденцией Николая II, располагался объект, олицетворяющий начало новой эры — императорский гараж.
Это сооружение, ныне часть исторического комплекса Царского Села (Пушкин), стало свидетелем того, как консервативные традиции императорского двора уступили место стремительному прогрессу автомобилестроения.
От карет к “Делоне-Бельвиль”: начало пути
Строительство первого из трех корпусов гаража началось в 1905 году, после того как императорским домом были приобретены первые автомобили марки “Делоне-Бельвиль”.
Поначалу Николай II относился к автомобилям с прохладцей. В императорской семье, как и в высшем свете, преобладал консерватизм, а традиционным средством передвижения оставались кареты.
Однако, изменить мнение императора помог генерал-адъютант, начальник военно-походной канцелярии и страстный автолюбитель князь Владимир Орлов.
Летом 1903 года, прибыв на своем автомобиле в Александровский дворец, он буквально “заставил царскую семью прокатиться”. Поездка настолько понравилась императору, что с того момента Орлов стал его личным шофером.
Императорский гараж: проект, рожденный из увлечения
В 1905 году Николай II поручил князю Орлову создание Императорского гаража. Проект первого здания, разработанный С. А. Данини, включал в себя не только боксы для машин, но и мастерские, и даже каретник, как дань прошлому.
Второй этаж, украшенный декоративным фахверком, был отведен под жилье работников гаража и разместил школу по подготовке шоферов — новую профессию, рожденную вместе с автомобилями.
Любимой маркой императора стал “Delaunay-Belleville” SMT (Sa Majesté le Tsar, “его царское величество”), который создавался специально по индивидуальному заказу.
Этот автомобиль, с мощностью двигателя в 60 л.с. и способностью развивать скорость свыше 100 км/ч, олицетворял собой вершину автомобильной мощи и роскоши того времени.
В императорском гараже также присутствовали автомобили “Mercedes” и “Renault”, кузова которых также были выполнены под заказ.
Модерн, инновации и служба царю
К 1908 году штат гаража в Царском Селе разросся до 26 сотрудников. В этом же году по проекту В. А. Липского было возведено второе здание в стиле модерн.
Его фронтон украшал выразительный барельеф, запечатлевший одни из первых автомобильных гонок, проходивших в те годы в Царском Селе — символ новой эпохи.
В этом здании располагалась техническая служба, а также квартира начальника гаража и личного шофера Николая II. Эту ответственную должность занял французский инженер Адольф Кегресс.
Именно он совершил революцию в автомобилестроении, создав первый в мире автомобиль на гусеничном ходу, испытания которого проводились здесь же, в Царском Селе.
Эти машины, официально называвшиеся “автосани”, демонстрировали невероятную проходимость. Кегресс также сконструировал специальный железнодорожный вагон для перевозки императорских автомобилей, что подчеркивало масштаб и продуманность логистики.
Белый гараж: хранилище мощи и красоты
В период с 1913 по 1915 годы было построено третье здание — так называемый Белый гараж. Выполненный по проекту А. К. Миняева в стиле неоклассики, он представлял собой единый зал-манеж, перекрытый легкими металлическими фермами.
Центральное место занимал трехслойный стеклянный фонарь верхнего света, создававший идеальные условия для хранения.
Этот гараж-хранилище был способен вместить до 40 автомобилей, к началу 1916 года парк императорского гаража насчитывал уже 56 машин.
От императорского к народному: новая жизнь старых зданий
С наступлением Февральской революции автомобили императорского гаража перешли в распоряжение Временного правительства, а после Октябрьской революции — Совнаркома.
Адольф Кегресс покинул Россию, но многие водители остались верны своему делу, продолжив служить новой власти.
В 1918 году большая часть автомобильного парка была перевезена в Москву, положив начало легендарному “ГОН” (Гараж Особого Назначения), который до сих пор располагается в Кремле.
Здания бывшего императорского гаража в Царском Селе нашли новое предназначение.
Сегодня в них размещается Сельскохозяйственный институт, который, по иронии судьбы, использует помещения по их прямому назначению — для размещения техники, хоть и совсем иного рода.