В Петербурге стали появляться первые публичные лекции, научно-популярные издания, общедоступные коллекции.
Кунсткамера, куда пускали всех «прилично одетых» посетителей, стала местом, где купец или офицер мог увидеть анатомические препараты, этнографические диковинки или модель планетария. Это ломало традиционные представления о мире, основанные на церковных догмах и суевериях.
Образованные горожане начинают интересоваться естественными науками, собирать гербарии, минералогические коллекции, вести метеорологические наблюдения.
В моду входит чтение не только духовной литературы, но и научных трактатов (часто в переводе с иностранных языков). Формируется новый идеал дворянина — не только воина или царедворца, но и просвещённого человека, разбирающегося в физике, географии, истории.
Этот идеал активно пропагандировался через издания Академии наук и стал частью петербургского культурного кода.
Даже в быту появляются научные веяния: в состоятельных домах заводят «физические кабинеты» с микроскопами и телескопами, обсуждают открытия Ньютона или Линнея.
Петербург постепенно превращался из военно-административного центра в интеллектуальную столицу.